Глава 3 — Вымаливание лекарства

Выражение лица Яо Цин изменилось, когда она услышала про печать-длань Двойной Инь-Жизни. Эта техника поражала без следа. Если её вовремя обнаружить, то удалить из тела не составит труда. Однако, если эта техника останется неизвлечённой, то Доу Ци в теле жертвы наполнится ядом, а затем взорвётся, и никакие пилюли не смогут спасти.

Лицо Яо Цин было покрыто страхом и беспокойством. Насильно успокоив себя, она открыла потайное отделение рядом с кроватью, где лежали разнообразные пилюли и целебные травы. Первоначально эти ингредиенты собирал Яо Хо для Яо Чэня, но Яо Цин не могла сейчас думать об их предназначении, и, после осмотра, быстро собрала всё, что имело лечебный эффект. Видя, что Яо Хо не может проглотить эти пилюли, Яо Цин принудительно проталкивала их в горло.

Как только лекарство начало действовать, Яо Хо проснулся, но был не в состоянии пошевелить губами, лишь спокойно двигал глазами. Из его рта снова хлынула кровь. Он был настолько слаб, что даже не мог её выплюнуть. Кровь стекала с его губ, образуя лужу.

— Быстрее, переверни своего отца на другую сторону, чтобы он мог избавиться от крови.

Ногти Яо Цин впились во внутренние стороны ладони, настолько сильно, что из них начала капать кровь.

— Я попрошу помощи у старейшин клана, а ты останься и пригляди за отцом. Его кровь… не дай ему захле… неважно, просто… будь осторожен.

Слова, хоть мысленно и сформировались, но губы не смогли произнести их полностью. Глаза начали наполняться слезами, она насильно их сдерживала, пытаясь не заплакать перед сыном, она постоянно напоминала себе, что перед ним должна казаться сильной.

Яо Чэнь решительно кивнул и крепко схватил своего отца своими крохотными ручками, но тело его дрожало от страха.

Яо Цин выбежала из дома. Техника «печать-длань Двойной Инь-Жизни», как техника со словами в названии: «печать жизни», не была тем, что можно было легко вылечить. Её можно было удалить только священными пилюлями, т.е. пилюлями шестого ранга и выше. К несчастью, такие пилюли не мог получить простой человек. Пилюли шестого ранга и выше были бесценными сокровищами клана, и только глава и некоторые старейшины имели право решать, использовать их или нет.

Солнце слегка ослепляло глаза… Яо Цин чувствовала, как её сознание начало отключаться. Она вышла из дома рано утром, съев всего пару блинов, и отправилась в горы собирать травы. На протяжении всего дня противостояла холодному ветру, а после возвращения домой собиралась принять ванну из целебных трав.

Кусая язык, Яо Цин направилась в резиденцию главы клана. Яо Хо работал стражником более десяти лет и имел похвальные заслуги, вдобавок, он был алхимиком четвертого ранга с блестящим будущим. Глава клана, безусловно, должен спасти его. В конце концов, если он не поможет ему и позволит умереть, то потеряет уважение бесчисленных членов клана, если слух об этом распространится.

Однако судьба всегда непредсказуема, и случаются неожиданные повороты.

— Главы клана нет на месте, возвращайся домой.

— Его нет дома? Куда он ушёл? — спросила Яо Цин, опустившись на колени, и её выражение лица сменилось тревогой. Этот вариант, в котором главы клана нет дома, был худшим из тех, которых она представляла.

— Да как ты смеешь! Разве у тебя есть право спрашивать это?! — стражник пришел в ярость, решив, что она не верит его словам.

Случилось так, что в это время рядом проходил старейшина Яо Лань, и, увидев накалённую обстановку, поспешил выяснить, что случилось.

— Старейшина Яо Лань, не то чтобы я не хотел помочь ей, просто… *вздох*... глава клана и вправду отсутствует, — стражник поклонился. Местонахождение лидера было той информацией, которую он не смел разглашать.

— Всё в порядке, возвращайся на пост, я разберусь с этим. Яо Цин… так ведь? Почему вы ищете главу клана?

Яо Лань узнал жену Яо Хо.

— Старейшина Яо Лань…

Яо Цин рассказала ему, что случилось с Яо Хо.

— Он сейчас на грани смерти. И только лекарство шестого ранга…

— Лидер и в самом деле сейчас не в клане, и не только он, даже всех старейшин нет на месте.

Лицо Яо Цин приняло угрюмый вид, в самый важный момент лидер и основные старейшины отсутствовали в клане, покинув его вместе с расой демонов.

Её лицо побледнело. В прошлом, именно Яо Лань обучил её основам переплавки пилюль и она отлично знала его личность. Он определенно не был тем, кто обманул бы её.

Яо Лань перебирал пальцы рук. Даже, если бы они послали экстренное сообщение главе клана, это заняло бы два дня. Однако печать-длань Двойной Инь-Жизни убивает за шесть часов.

— Приведи меня к Яо Хо. Посмотрим, смогу ли я чем-нибудь помочь.

В конце концов, Яо Хо был учеником, которым он гордился. Яо Лань в любом случае не остался бы сидеть сложа руки.

Придя, он увидел лежащую мертвенную фигуру, с уголка губ которой стекала кровь. Она была не ярко-красного, а густого черного цвета, любому было бы ясно, что это эффект яда.

— Быстрее, дай ему это.

Яо Лань, не задумываясь, достал все пилюли, что у него были. А ведь многие из них были пилюлями пятого ранга, очень дорогое лекарство.

Тем не менее, это не может спасти его от взрыва ядовитой Доу Ци, лишь ненадолго продлит жизнь. Хоть Яо Лань и был старейшиной, но только в школе, а его полномочия были иными, чем те, что были у главных старейшин. Хотя он и был очень щедрой личностью, но всё равно не мог изготовить пилюлю шестого ранга.

— Это плохо, что пилюли могут отложить действие яда только на один день; кроме того, целебный эффект достиг своего предела, и тогда дальнейшее использование пилюль пятого ранга становится бесполезным. Однако с некоторыми редкими ингредиентами мы могли бы ещё ненамного отсрочить отравление ядом.

Яо Лань сказал это после тщательного осмотра пульса. После чего написал список ингредиентов, которые могли бы временно помочь Яо Хо. Однако было то, чего он не досказал: эти ингредиенты были невероятно дорогими и невероятно… жёсткими (для организма).

— Я буду умолять их.

— Здесь я сам разберусь, а вы оба идите за помощью вместе, — сказал Яо Лань, глядя на Яо Чэня.

Кивнув, Яо Цин взяла Яо Чэня за руку и выбежала из дома.

Яо Чэнь бежал, держась за мать, и слушал мелодию ветра; слёзы на его лице уже высохли. Все глаза уже были выплаканы, и даже если бы он хотел заплакать, то не смог бы.

Он хотел спросить у матери, сможет ли его отец поправиться, но не смог вымолвить ни слова, боясь произнести хоть один звук. Он еще никогда не видел свою мать такой бледной, и переживал, представляя, что если откроет рот, то его мать упадёт так же, как и отец.

Яо Цин прибыла в семью Чжо, специализирующейся на изготовлении пилюль. Эта семья была в подчинении клана Яо уже много веков. В семье Чжо также были люди, ставшие стражниками, и хоть они не были слишком близки к Яо Хо, они всё же могли считаться друзьями.

В семье Чжо не отклонили просьбу Яо Цин, и радушно приветствуя, подарили множество лекарственных ингредиентов. Хоть среди них и не было нужных, на которые надеялась Яо Цин, но они всё ещё относились к редким и драгоценным. К несчастью, они не могли помочь Яо Хо, учитывая его нынешнее состояние.

После семьи Чжо, Яо Цин направилась в семью Ли… Там произошла точно такая же ситуация, хоть они ему и посочувствовали, но нужных ингредиентов предложить не смогли.

— Лучше бы вам не тратить время, а сразу пойти в сокровищницу клана. То, что вам нужно — этим мы не владеем. Вы же знаете, что многие ингредиенты… только люди вроде них, могут владеть подобным.

Глава семьи Ли посмотрел на Яо Чэня, его сердце сжалось. Отправив Яо Цин и Яо Чэня, он тихо произнёс эти слова, а затем развернулся и ушёл.

Глаза Яо Цин сверкнули, и она закусила губу. Несмотря на то, что такая пилюля была бесценной, её великий клан Яо наверняка имел больше одной. Единственная проблема была в том, что никто не осмеливался брать пилюли такого ранга без разрешения главы клана или главных старейшин.

— Пойдём в главную ветвь.

Главная ветвь клана Яо могла быть описана лишь одним словом: «непостижимая». Помимо сокровищницы клана, единственные места в которых могло храниться столько дорогих и редких вещей, это в главных семьях. Что касается других дочерних семей, даже если бы они и владели подобными вещами, то, несомненно, передали бы их в сокровищницу в обмен на заслуги перед кланом или на различные техники и навыки, чтобы увеличить силу семей. Подобные вещи, в таких семьях, несомненно, являлись семейными реликвиями, которые было бы трудно одолжить.

Поскольку, если бы они это сделали, хоть признательность к ним и была бы велика, то сколько бы людей хотели протянуть руку помощи, столько такая помощь была бы равнозначна отсечению этой собственной руки. Яо Лань как раз таким и являлся, именно поэтому он до сих пор был лишь младшим старейшиной, ответственным за школу.

Главная ветвь была известна своей холодностью и нелегкостью в сотрудничестве. С другой стороны, в дочерних семьях, независимо от их статуса или положения в клане, был глава. Он мог встретиться с Яо Цин и Яо Чэнем и даже если бы не смог помочь им, то, по крайней мере, оказал бы учтивость, и предложил бы помощь членов клана.

Но надменная и величественная главная ветвь не захотела общаться с ними как с равным, не говоря уже об уважении.

— Попросить выдать лекарства? Да кем вы себя возомнили? Главы сейчас нет. Проваливайте.

Было весьма заметно, что со стражником старшего клана[✱]Старший клан произошёл от старшего сына главной ветви. было очень трудно договориться, их поведение было даже более заносчивым, чем у старейшин.

Такое поведение не было неожиданностью для Яо Цин, но сейчас она могла только преклониться и умолять.

— Пожалуйста, я прошу вас. Я знаю, что третий брат дома, я просто хочу встретиться с ним…

— Хорошо… Я спрошу у него.

Стражник почувствовал себя немного неуверенно, когда услышал, что к его господину обращались как к третьему брату. Он начал беспокоиться, предположив, что она действительно была с ним как-то связана.

Яо Чэнь знал, что это была последняя надежда на выздоровление отца, и он крепко сжал кулаки. Мгновение спустя, из ворот выбежал разъярённый стражник и сердито махал руками.

— Убирайтесь! Вы поставили меня в затруднительное положение! Мастер сказал, что не знает вас. ДОЛОЙ С ГЛАЗ МОИХ!!!

Стражник вышвырнул и мать, и сына, и, не успокоившись, громко захлопнул ворота.

Поскольку старшая ветвь не захотела встретиться с ней, то Яо Цин, закусив губу, направилась к более младшим.

— Не здесь.

Вторая семья оказалась неожиданно вежливой. Служанка предложила Яо Цин и её сыну зайти на чай. Но услышав, что они пришли, чтобы попросить пилюли, то просто сказала:

— Здесь нет никого, кто мог бы решить данный вопрос. Я всего лишь служанка, хоть я и хочу помочь вам… пожалуйста, уходите.

В этот момент Яо Цин начала паниковать. Она упала на колени, её губы дрожали, она не могла произнести хоть одно слово, лишь умоляя своими глазами, полными слёз. С момента её рождения, кроме как перед родителями и памятниками клана, где ещё она так преклонялась?

— Не надо. Я не заслуживаю.

Служанка вздохнула, но осталась равнодушной, лишь пробормотав: «я бы хотела помочь», и провела их к выходу.

Мимо, подкинув листья, пронёсся холодный ветерок. Это была суть мира: если ты никто, то людям на тебя наплевать…

Яо Цин горько улыбнулась.

— Чэнь-ер, идём домой.

Яо Чэнь сжал зубы.

— Мама…

Его голос был похож на звук костра, когда в него кидают камни.

— Эти пилюли…

— Мы вернёмся и что-нибудь придумаем. Может лидер клана успеет вернуться до рассвета, — сдержав печаль в сердце, сказала Яо Цин.

— Ага.

Тревога в сердце Яо Чэня уже достигла своего предела, но что он мог сделать? Он понуро опустил свою голову и сжал свой крошечный кулак. Сила… если бы у него было достаточно силы, то кто посмел бы отказать ему?

Солнце уже зашло, и рядом с особняками главной ветви зажглись фонари. Если посмотреть на них издалека, то можно было заметить, как они выпускают ауру величия.

Яо Чэнь посмотрел на свои крошечные кулаки и пообещал себе: «когда я вырасту, то стану человеком с достаточной силой и влиянием, на которого никогда не посмотрят свысока, и которым будут гордиться родители».

Они вернулись домой, переплавка пилюль старейшиной Яо Ланем была в самом разгаре. Ло Бин, вместе с несколькими друзьями отца, тоже присутствовал.

— У вас не получилось достать нужные ингредиенты…? Эх…

Яо Лань жестом достал из котла пять пилюль. Положив их во флакон, он повернулся к Яо Цин и сказал:

— Эти пять пилюль… они помогут ему прожить эту ночь, но сейчас их принимать не нужно. Ждите до тех пор, пока он не проснётся, а после выдайте ему одну. Следующую пилюлю надо дать через два часа, и так далее… Я уже отправил сообщение главе клана, и если вам повезёт, то он вместе с остальными успеет прийти вовремя… Эх-х, я возвращаюсь домой, — Яо Лань покачал головой. Он старался изо всех сил, и не хотел видеть, что произойдёт дальше.

— Большое спасибо старейшина Яо Лань. Яо Цин никогда не забудет эту услугу… Яо Чэнь, преклони колени!

Яо Цин опустилась на колени, полная благодарности. После её попыток собрать лекарства, и, когда она увидела, как Яо Лань трудился не покладая рук, чувство в её сердце нельзя было выразить простыми словами.

Ло Бин и остальные также преклонились, их брат был в беде, а они ничем не могли помочь. Как можно было выразить ту боль в их сердцах? У мужчины под коленями всегда золото, и для них, преклониться перед кем-то, недопустимо, если этот кто-то недостоин или не было какого-то надлежащего повода.

— Всё нормально, зачем вы это делаете?! Встаньте!! Мои слова бесполезны? Вы все… Эх… Яо Хо был моим учеником, как я мог не помочь ему? Просто моих усилий… недостаточно…

Яо Лань помог Яо Цин и Яо Чэню встать на ноги, а после, покачав головой, развернулся и ушёл.

Ло Бин и остальные встали и тихо посмотрели на Яо Цин и её сына. Они тоже ходили и выпрашивали лекарства, даже обращались к стражникам, и смогли добыть множество ингредиентов. Но, увы, в сравнении с печатью-дланью Двойной Инь-Жизни, их лекарства имели свои недостатки и недостаточные эффекты. Только благодаря переплавке Яо Ланя, они смогли получить эти пять пилюль, которые сейчас продлевают жизнь их брату.

— Вы все, пожалуйста, возвращайтесь к себе домой … я никогда не забуду вашу помощь…

С тихим вздохом, Яо Цин вымучила, наверное, самую безобразную улыбку в своей жизни.

— Невестка[✱]Жена брата, но здесь не кровные братья. … — покачал головой Ло Бин: — Идёмте.

Всем было понятно, что у Яо Хо не осталось много времени. И поскольку каждый хотел помочь, но не мог, они решили позволить им провести оставшееся время в кругу семьи.

После того, как все ушли, усталость, накопленная за день, свалилась на Яо Цин. Она упала на кровать, а её руки крепко держались за руки Яо Хо. Глаза Яо Цин сверкнули, самая сильная боль в жизни было присутствовать при смерти близкого человека. Она хотела разделить смерть вместе с мужем.

— Мама, не умирай! — вдруг тревожно раздался болезненный голос Яо Чэня.

Яо Цин вздрогнула, а её глаза снова стали ясными.

— Мама не умрёт, с мамой всё в порядке… она просто немного устала.

Яо Цин выпрямилась, несмотря на физическое и духовное истощение. Увидев Яо Чэня, который был еще так молод, она не могла не обнять его.

— Мама!

Яо Чэнь бросился вперёд, его крохотные кулачки схватились за одежду.

В комнате повисла тишина, и только из-за двери доносились звуки насекомых. Яо Чэнь всё ещё мог стоять на ногах, прислушиваясь к слабым звукам дыхания отца, понимая истинное значение фразы: «столб поддержки».

*Кашель*

Внезапно раздался кашель.

— Отец! — Яо Чэнь поднял свою голову.

Яо Цин всхлипнула, но не произнесла ни слова. Вместо этого, она достала одну из пилюль, что приготовил старейшина Яо Лань, и положила в рот Яо Хо.

Он проглотил её.

— Пилюля Продлевающая Жизнь?..

— Мм.

Услышав голос мужа, зрение Яо Цин затуманилось, по её щекам потекли слёзы.

— Чэнь-ер? Почему мать плачет? Мне плохо видно…

— Мама.

— Всё нормально. Ты обещал мне, что никогда не заставишь меня плакать, поэтому я не буду.

— Всё ничего. Я смогу поправиться. Чэнь-ер, ты тренировался сегодня?

— Я…

— Иди. И не возвращайся, пока не закончишь десять циклов Доу Ци.

Яо Цин погладила Яо Чэня по голове, она знала, что муж захочет поговорить с ней наедине. Яо Чэнь, понимая всю ситуацию, кивнул и вышел из комнаты.

Достигнув середины двора, Яо Чэнь посмотрел на небо, звёзды и луну. Хотя дул холодный ветер, он чувствовал, как его тело дрожит, а сердце болит. Он думал, что слёзы уже высохли, но оказалось, что они продолжали течь.

Утерев последнюю слезу, он сказал себе: «независимо от происходящего, я больше никогда не заплачу».

Силой заставив сесть медитировать, он почувствовал, как Доу Ци начала циркулировать по телу. Завершив половину оборотов, он услышал чьи-то шаги. Обернувшись, увидел мать, поддерживающую отца.

Яо Цин махнула рукой.

— Чэнь-ер, подойди сюда.

— Папа, мама.

Яо Хо вытянул руку, и осторожно положив её на плечо Яо Чэня, немного покачал.

— Отведите меня к каменной Стеле Предков посмотреть, всё ли с нашей семьёй в порядке?

— Хорошо.

Яо Цин развернулась, подняла Яо Хо к себе на спину и медленно шагнула в сторону горной вершины.

Яо Чэнь, следуя за ними, услышал смех отца.

— Когда я только женился на тебе, то был тем, кто тебя носил, а теперь… ты сама меня несёшь, провожая в дальний путь…

— Молчи. Тебе нельзя много разговаривать.

Тело Яо Цин подрагивало. Даже в такой момент, он остался таким же болтливым и острым на язык.

Яо Чэнь шёл позади, опустив голову. Этой дорогой он ходил каждый день в школу, но никогда не чувствовал себя так скверно, как сейчас. Каждый шаг давался с трудом, казалось, будто он весил целую тонну, будто путь был проклят и пожирал всех, кто на него вступил.

Вдруг шаги смолкли. Яо Чэнь поднял голову, оказалось, что они уже пришли к стеле.

Стояла поздняя ночь и центральная площадь была пуста. Возможно, что где-то в темноте скрывались стражники, но они понимали, что происходит, и поэтому у них не было намерения выходить.

В этот момент глаза Яо Хо внезапно засияли, и он, казалось, был полон сил.

Выражение лица Яо Цин изменилось, поскольку она понимала, что это был последний вдох перед смертью.

Яо Хо принял пилюлю, а затем легонько оттолкнул Яо Цин. Было неясно, где он получил этот прилив сил, подойдя к стеле. Затем он протянул руку, чтобы погладить её. Поверхность была холодной, но когда он прикоснулся к ней, она страстно запылала.

— Чэнь-ер!

Яо Хо резко развернулся, его глаза заблестели, однако он подавил внутреннее страстное желание.

— Отец.

— Ты знаешь что это?

— Да, я знаю.

— И что же?

Яо Хо хотел услышать, как Яо Чэнь назовёт её.

— Стела Предков клана.

— Громче!

— СТЕЛА ПРЕДКОВ КЛАНА!!!

— Хорошо, очень хорошо… Чэнь-ер, я рад, что у меня есть такая замечательная жена, твоя мама, и я рад, что прожил эту жизнь не зря. Тем не менее, самое моё большое разочарование в том, что у меня не появилось шанса вписать здесь своё имя. Я не стал исключительным при жизни, и храбрым при смерти. Чэнь-ер, я верю в тебя. В прошлом, мой отец сказал мне точно такие же слова. Но мне не удалось этого достичь.

Голос Яо Хо становился всё тише, вдруг его ноги подкосились, и он упал на землю, прислонившись спиной к Стеле. Свет в его глазах потускнел, а ядовитая Доу Ци вспыхнула с новой силой.

— Отец.

— Я просто устал, дай мне немного отдохнуть.

Жёсткие руки Яо Хо нежно погладили лицо Яо Чэня, его глаза закрылись. Вдруг, будто бы он что-то вспомнил, его рот слегка приоткрылся, и Яо Чэнь поспешно пододвинулся поближе, чтобы услышать, что хотел сказать ему отец.

— Чэнь-ер, твоя мать не хотела тебя ударить. В будущем, ты должен слушать её и защищать.

К концу предложения его голос стал тише.

Яо Чэнь кивнул, словно от этого зависела его жизнь.

— Я буду, я буду…

С появлением первых лучей солнца, всё посветлело.

Восход.

Отец больше не двигался, его дыхание уже практически нельзя было услышать.

Яо Чэнь почувствовал подступающий к горлу поток крови.

*Треск*

В этот момент, царство Ученика, в которой он находился, было насильно сломлена нахлынувшей безумной энергией. Седьмая Звезда, Восьмая Звезда, Девятая Звезда…

Лицо Яо Цин резко изменилось.

— Чэнь-ер, НЕТ!!

Она приблизилось к Яо Чэню, и прижала ладонь к его лбу. Сейчас она не могла горевать, прорыв Яо Чэня в такое время был не сильно уместным и сильно разрушительным.

Это было похоже на резкий взрыв демонической энергии, поскольку внезапный скачок в силе, как этот, мог полностью уничтожить скрытый потенциал Яо Чэня.

Счастье не повторяется, а несчастье не ходит в одиночку.

Время — лучшее лекарство.