Глава VIII — Lost или Потеря

39:59:12

К шести мы все, уже не сговариваясь, собрались в ресторане. На электронном табло осталось совсем мало времени.

С портрета на нас смотрел чёрный кот.

— Приветик, я проходивший мямо чёрный кот! Уже шесть часов, так что начинаем мяш аукцион. И не мядо упрекать меня в отсутствии свежих идей. Увидимся мявтра!

Четвёртый аукцион.

Если верить моей записной книжке, то у каждого из нас осталась следующая сумма денег:

Самидарэ Юи — 27 миллионов;

Киригири Кёко — 49 миллионов;

Мифунэ Мэруко — 89 миллионов;

Синсэн Микадо — 90 миллионов;

Минасэ Юдзэн — 68 миллионов;

Ёдзуру Саэ — 93 миллиона;

Нанамура Суйсэй — 100 миллионов.

Будь всё просто, в поединке Мифунэ с Ёдзуру выиграла бы Ёдзуру.

Но теперь мы находились в условиях групповой борьбы.

Мы с Киригири, ясное дело, собирались спасать Мифунэ, поэтому можно было считать, что наши деньги прибавлялись к деньгам Мифунэ.

А вот Ёдзуру когда-то успела склонить на свою сторону Синсэна.

Похоже, что Синсэн считал Ёдзуру наиболее вероятной следующей жертвой убийцы.

— Если мотивом для череды убийств стала месть, то можно сказать, что её жизнь с большой вероятностью под угрозой. У убийцы нет повода убивать всех остальных собравшихся, — спокойно сказал Синсэн.

— С ваших слов я прямо какая-то ужасная злодейка! — Ёдзуру хихикнула.

Её глаза оставались холодными. Они были как непроглядно глубокая тьма.

Именно она бросила детективу вызов в этой Дуэль Нуар. И уже убила двоих мужчин.

Мы с Киригири это знали, но ничего не могли с ней сделать. Система Дуэль Нуар и правила аукциона стали для неё идеальной защитой. По её плану нас лишили нашей «сущности детективов», и теперь мы были совершенно бессильны.

— Думаю, вам всем также следует спасти жизнь Ёдзуру-сан. Если вы все ей подыграете, то можно будет больше не проводить аукционы.

— Уж извини, но так не пойдёт. — Минасэ вошёл в ресторан, открыв дверь пинком. — Я вам не верю, — объявил Минасэ, указав на Синсэна с Ёдзуру. — Пусть у меня особо и нет опыта живого общения, но даже я чую от вас опасность. С вами творится какая-то хрень. Я ставлю на эту девчушку. Она сказала, что в меня верит.

Он присоединился к нам.

— Минасэ-сан!

Он был ужасным человеком, но сейчас смотрелся классно.

— Слышь, ты же обещаешь, что сделаешь то, о чём мы говорили? — негромко спросил Минасэ.

Киригири молча кивнула.

В итоге наш совместный капитал получился таким:

Мифунэ — 233 миллиона.

Ёдзуру — 183 миллиона.

Мы были в несомненном выигрыше.

Но…

Ёдзуру с глухим хлопком водрузила на стол ещё один мешок.

— Э-это ведь не?.. — вырвалось у меня, и Ёдзуру повернулась к Нанамуре.

Нанамура подмигнул.

— Это мои деньги, — сказал он, широко разведя руки в театральном жесте. — Ровно пятьдесят миллионов.

— Э-эй, погодите! Что всё это значит? Зачем вы отдали ей деньги?

И вообще, он был паталогически жадным, разве мог он вот так просто отдать ей столько денег?..

— Хи-хи-хи… Тебе интересно? Есть вещи, о которых детишкам знать пока не стоит…

— Вы же не… А, ясно! — я вплотную подошла к Нанамуре. — Нанамура-сан, вы польстились на её прелести и отдали ей пятьдесят миллионов?!

— Ты ошибаешься, леди-детектив. Её прелести ни за что бы меня не заинтересовали.

— Вы врёте! Точно врёте!

— Не вру, ведь я гей.

Из-за его внезапного каминг-аута в помещении воцарилось гробовое молчание.

Я тоже потеряла дар речи.

— Я одолжил ей деньги по её просьбе, при определённом условии. Условие — увеличить в десять раз. Мы условились, что если она благополучно отсюда выйдет, то вернёт мне деньги в десятикратном размере.

Пятьдесят миллионов, умноженные на десять… Пятьсот миллионов?

— Я смогу их вернуть, ведь у меня осталась страховая премия после смерти супруга и его наследство.

— Ммм, — мне было нечего ответить.

— Знаете, я, пожалуй, переметнусь туда…

Минасэ что-то вякнул, и я бросила на него злобный взгляд.

— Я просто пошутил, пошутил!

И вот, неожиданно, наши капиталы уровнялись:

Мифунэ — 233 миллиона;

Ёдзуру — 233 миллиона.

Было ли это велением судьбы, или же Ёдзуру просто играла с нами?..

Будь у меня сейчас те пять миллионов, которые я зря потратила, на первом аукционе, мы бы… Оставалось только раскаиваться в содеянном.

— Нанамура-сан, а вы не одолжите нам оставшиеся пятьдесят миллионов? — обратилась к нему я.

Сейчас только эти деньги так и остались в подвешенном состоянии, и не принадлежали ни одной из сторон.

— Вы ведь не сможете принять те же условия, что и Ёдзуру-кун? Если нет, то нам не о чем говорить. На всякий случай — дети меня ни сколько не трогают.

— Мы на одну ночь одолжим вам Минасэ-сана…

— Дура! Что ты несёшь?!

— Увы, он не в моём вкусе, — Нанамура пожал плечами.

— Странное чувство — мне, вроде, полегчало, но вместе с тем как-то обидно… — Минасэ устало опустился на стул, и на его лице читалась растерянность.

Мы оставались в равных условиях.

— В следующий раз убийца придёт за Мифунэ-сан! Мы все должны её защитить! Синсэн-сан, ну пожалуйста, поймите это!.. — последняя фраза была адресована одному Синсэну.

Если удастся перетянуть его на нашу сторону, мы победим.

— Я не понимаю, откуда взялась такая теория. Почему следующей целью убийцы должна стать Мифунэ-сан? — задал вопрос Синсэн. — Мифунэ-сан — преступница? Нет, это не так. Видите, она сама мотает головой. Если рассказ господина детектива о Дуэль Нуар правда, то жертвой может стать лишь преступник, и следующая жертва — Ёдзуру-сан. Возможно, защищать преступника — это не совсем нормально, но… Прошлое — это прошлое. Не следует ли и вам её защитить?

Он задумчиво рассуждал, обращаясь к логике, и у меня самой появилось чувство, будто мы ошиблись.

— Вы сами говорили, что видите смерть! А тень смерти, зависшую над Мифунэ-сан, вы не видите? Ну?

Я воззвала к нему со всем возможным пылом, и Синсэн на мгновение бросил на меня пугающе невозмутимый взгляд. Но тут же отвернулся.

Его желание оставалось непоколебимым.

— На этом аукционе я собираюсь поставить всё, что у меня есть, — неожиданно объявила Ёдзуру.

— Чего?! Слышь, ты, что на тебя нашло?! — набросился на неё командир нашего отряда самоубийц, Минасэ.

— За время пребывания здесь я кое-что осознала. Есть то, что важнее денег… И это — жизнь. Если я умру, во всех моих деньгах не будет никакого смысла. Наконец-то пришёл день, когда я это поняла.

Обманщица!

Она точно планировала, как бы получить Право Детектива и убить Мифунэ.

— Ты бы подумала хорошенько, — отозвался Минасэ. — Ну поставишь ты все деньги, дальше что? Если мы тоже поставим всё, что есть, то ставки будут одинаковыми. Деньги обнулятся, и мы все будем в минусе. Это тебе понятно? Давай лучше договоримся и сделаем по небольшой ставке!

— Но если наша ставка будет меньше… — Мифунэ совсем оробела.

Нас было больше, но это не играло никакой роли. Важны были только деньги.

Время шло, никто из нас не двигался.

— Разговорами делу не поможешь, — Ёдзуру встала и двинулась к будке, с трудом волоча за собой заплечные мешки.

— А ну стоять! Мы ещё ничего не решили! — громко окликнул её Минасэ.

Но Ёдзуру не остановилась.

Если кто-то сделает первую ставку, следующая ставка должна быть сделана в течение десяти минут. Если через десять минут в будку никто не зайдёт, аукцион автоматически завершится, и будут объявлены результаты.

Ёдзуру подожгла запал.

Она стремительно зашла в будку.

— Ну и, что будем делать? — Минасэ навис над нами с Киригири, на его лбу выступила испарина. — Может, уступим ей в этот раз? Пусть поставит всё, что есть, и останется на мели. Тогда завтра мы точно выиграем.

— Вы знаете, чем заканчивались предыдущие аукционы и, наверное, и так всё понимаете, но… Не важно, кто и с каким видом что говорит, выигрывает всё равно тот, кто больше поставит. Нельзя выиграть, если метаться туда-сюда, как флюгер на ветру.

Киригири была спокойна.

— Но дело-то плохо… — прошептала я. — Уж не знаю, поставит ли она все деньги, но это и не важно. Не будем совершать импульсивных поступков, рассудим здраво!

Если мы поставим все деньги, и наши с Ёдзуру ставки окажутся равны, то мы потеряем все деньги. Мы не получим Право Детектива сегодня и, к тому же, с нулевым капиталом, потеряем право принять участие в завтрашнем аукционе. Это был худший из возможных раскладов.

А вот если оппонент блефовал, заявив, что поставит все деньги, и если на самом деле поставит мало… Поставив всё, мы сможем выиграть как минимум сегодня. Но на завтрашнем аукционе нам будет уже не победить.

Тогда, возможно, стоило попытаться выиграть не с помощью всей суммы, а с небольшой ставкой?

Если мы сделаем небольшую ставку и проиграем, то завтра непременно победим. Допустим, если сегодня мы поставим сто миллионов, а оппонент — сто двадцать миллионов, то сегодня мы проиграем, но наш капитал станет на двадцать миллионов больше, чем у оппонента, и если завтра мы поставим все деньги, то точно выиграем. Но только в том случае, если Нанамура не одолжит Ёдзуру ещё денег.

И наоборот, если мы победим сегодня, то денег у нас станет меньше, чем у оппонента, и завтра нам будет ни за что не победить.

Если рассмотреть все варианты, то выходит, что, пусть даже вероятность того, что мы поставим одинаковую сумму и дважды проиграем, составляла всего один процент, ни в коем случае нельзя было сегодня ставить всю сумму.

Нужно было придерживаться схемы, в соответствии с который мы гарантировано могли выиграть хотя бы раз, сегодня или завтра. А точнее, чтобы избежать варианта, в котором Ёдзуру ещё раз заняла бы денег у Нанамуры, нужно было выиграть сегодня.

Но у Киригири было другое мнение.

— Юи-онээ-сама, думать о том, что нужно выиграть хотя бы раз, в корне неверно. Нам необходимо выиграть два раза подряд. Если мы хоть раз упустим Право Детектива, Мифунэ-сан умрёт. Убийца к этому готов.

— Но мы не сумеем выиграть дважды! Мы можем только отказаться от одной победы в пользу второй! — воскликнула я.

Минасэ и Мифунэ кивнули, соглашаясь со мной.

— Нет, способ выиграть есть, — Киригири одарила нас суровым взглядом.

Она собиралась победить, даже в такой отчаянной ситуации. Но как?

Цифры бездушны. У нас не было надежды выиграть два раза подряд, как ни считай.

Ёдзуру вышла, сделав ставку.

И её мешки были… По-прежнему полны?

Они выглядели точно так же, как когда она заходила в будку. Значит, она блефовала.

Или же… А если она незаметно набила их чем-то другим, когда сделала ставку? Вот только чем? Могли ли полные мешки быть блефом? И могла ли она сделать небольшую ставку?

Чем дольше я размышляла, тем меньше понимала, что она задумала.

В уголках губ Ёдзуру пряталась улыбка.

Она играла роль жертвы, которую нужно было защитить, но на самом деле она была убийцей в этой Дуэль Нуар. Я не знала, что произошло с ней в прошлом, но она уже сделала шаг во тьму. Нельзя было простить ей убийства.

Сначала нужно было выиграть аукцион.

Киригири прошептала на ухо Мифунэ:

— Поставь столько, сколько я сказала.

Мифунэ растерянно кивнула.

Мы вместе отнесли набитые деньгами мешки к будке, вместо Мифунэ. Ей одной было бы не унести двести тридцать миллионов иен.

— Ну, давай, — Киригири отправила Мифунэ в будку для ставок.

Та кивнула и закрыла за собой дверь.

Прошло довольно много времени, но, наконец, Мифунэ вышла.

Её мешки были почти пустыми.

Через десять минут прозвучал сигнал, возвестивший об окончании четвёртого аукциона.

Мы поспешили к портрету.

Результат был таким:

«Результаты сегодняшнего аукциона:

Мифунэ Мэруко — 230 мил.

Ёдзуру Саэ — 0 мил.».

У меня подкосились ноги, и я схватилась за балконные перила.

Так значит Киригири решила с самого начала поставить все деньги.

Нам удалось не очутиться в ситуации с двумя одинаковыми ставками, но Ёдзуру в итоге не поставила ничего.

А значит — она с лёгкостью обвела нас вокруг пальца своим блефом. В отличие от нас, ей нужно было выиграть не два раза, а всего один. Получается, она решила приберечь деньги и махнуть рукой на сегодняшний аукцион.

— Эта девка… Она нас обдурила! Вот дерьмо! — Минасэ с ненавистью посмотрел на Ёдзуру и скрежетнул зубами.

— Ах!.. — Ёдзуру побледнела и прижалась к Синсэну. — Я проиграла… Не сумела расстаться с таким состоянием… Ведь без денег я умру…

— Ну, что поделаешь… — Кажется, Синсэн воспринял её слова всерьёз. — Этой ночью вам придётся положиться на Мифунэ-сан.

— Да… Только это мне и остаётся, — с этими словами Ёдзуру посмотрела на нас и скривила губы в ухмылке.

Ну да… Она понимала, что враг — это мы. Быть может, даже осознавала, что мы предугадали её преступные намерения.

Если подумать, Нанамура, который должен был исполнять роль детектива, в первый же день умыкнул улику, и я не удивлюсь, если тогда же они оба заключили молчаливое соглашение и стали сообщниками.

Убийца собирался завершить Дуэль Нуар собственной победой. Детектив, Нанамура, проиграет в Дуэль Нуар, но вернётся обратно с огромными деньгами. Детективу ничего не будет за проигрыш. Он разве что запятнает себе репутацию.

Несколько сотен миллионов иен — против собственного доброго имени. И что же важнее? Как минимум для Нанамуры важнее оказались деньги.

Так или иначе, наш капитал подошёл к концу.

И на завтрашнем аукционе мы… проиграем.

На этот раз, распределяя комнаты, мы поступили так же, как вчера: детектив выбрал комнату в самом конце коридора. Остальные номера мы распределили, сыграв в «камень, ножницы, бумага».

Нельзя было расслабляться, пусть даже Мифунэ и заполучила Право Детектива. Убийце могло прийти в голову убрать с дороги помехи в лице других участников.

— Эй, голова-тыква, тебе точно по силам всех спасти?

— Н-не знаю, но это единственное, что мне остаётся, так? У-у-у…

До наступления комендантского часа мы все стали расходиться по комнатам.

И вот пришло ночное время, как и всегда.

Мифунэ провозилась довольно долго, но всё же сумела выпустить всех из комнат.

Этой ночью убийца её не тронул, но другого можно было и не ждать. Ведь завтра она, запертая в своей комнате, станет совершенно беззащитна.

И вот, ночь закончилась, и начался новый день, суливший отчаяние.

Когда наступило семь утра, мы с Киригири приняли душ в номере 303, готовясь к последнему дню. По странному совпадению, этот день был ещё и последним днём в году, днём наступающего Нового года. Можно сказать, как раз подходящий день для того, чтобы завершить всё начатое.

Расчёсывая сидевшей на кровати Киригири волосы, я клевала носом. Наверное, всему виной была экстремальная ситуация, но в последние несколько дней я толком не спала. Моё сознание было затуманенным, и, прикасаясь к её мягким волосам, я сама не заметила, как упала в объятия сна…

Распахнув глаза, я увидела, что Киригири точно так же клюёт носом. При этом она, опустив голову, завалилась прямо на меня. Я уложила её маленькую голову себе на колени и замерла без движений, чтобы не мешать ей спать.

Интересно, что творится внутри её головки? Для меня это было крайне загадочно.

Она спала, её очаровательные уши спрятались за распущенными волосами, на которых покоился её затылок. Я выискивала собственную надежду в её невинном спящем лице.

У неё точно есть какой-то план.

Скоро настанут наши последние сутки в отеле.

— Юи-онээ-сама, — окликнула Киригири, глядя на меня полусонным взглядом и не убирая голову с моих колен.

— Проснулась?

— … Можно мне ещё чуть-чуть поспать?

— Спи.

Я кивнула, и она, радостно улыбнувшись, снова провалилась в сон.

Когда мы только повстречались, она прятала все чувства за показной холодностью, но в последнее время стала показывать их мне такими, как есть. Вероятно, её учили прятать эмоции, когда воспитывали детективом. И всё равно, когда я видела, как она смеётся или сердится, моя вера в неё, как в детектива, только росла.

Вместе с тем, до сих пор я не встречала ни одного достойного детектива. Быть может, детективы — вовсе не борцы за справедливость. Нанамура Суйсэй, дабл-зеро-класс, человек, достойный уважения, в итоге оказался морально разложившимся снобом. Он предал нас, своих союзников, ради денег.

И всё же скорость, с которой он понял суть игры и определился, как действовать с наибольшей выгодой для себя, восхищала. Следовало отметить — не будь у Нанамуры его выдающихся способностей, ему было бы не видать больших денег.

Но это было неправильно.

А каким вообще должен быть правильный детектив? И смогу ли я быть правильным детективом?

Я сама не поняла, когда уснула.

Во сне я блуждала в потёмках. Я кого-то искала. Но кого? Я резко рванула вперёд, во тьму. Нужно было как можно быстрее её спасти. Она плакала в темноте.

Это была… я сама.

Да нет же, наверное, это моя младшая сестра.

Прости меня.

Я не смогла тебя спасти…

Не прощу.

Я ни за что не прощу… человека, который это с ней сотворил.

Я почувствовала, как что-то коснулось моей щеки и открыла глаза. Киригири обеспокоенно заглядывала мне в лицо. Она прикасалась к моей щеке подушечками пальцев. Похоже, она вытерла мне слёзы.

— Ты плакала, Юи-онээ-сама.

— Прости. Всё в порядке.

Я села, сняла очки, положила их на кровать и вытерла слёзы.

— Ты меня постоянно обо всём расспрашиваешь, а о себе ничего не рассказываешь, — Киригири сердито нахмурилась.

— Я до сих пор иногда вижу сны о младшей сестре, — я начала рассказывать ей то, о чём до сих пор не говорила никому другому. — Она всегда просит меня о помощи. Но мне ни разу не удалось её спасти. Даже во сне я бессильна… И от этого мне так горько…

— Ну тогда… — Киригири придвинула лицо ко мне. — Защити меня. Если вдруг со мной что-нибудь случится… Ты меня защитишь. Ты сможешь это сделать.

Она улыбалась, а я смотрела на неё. И она как-то расплывалась у меня перед глазами…

Ах, да, мои очки…

Я потянулась за очками на кровати. Но Киригири проворно схватила их первой. Она нацепила мои очки на нос и шутливо спросила:

— Мне идёт?

— Прости, я тебя толком не вижу.

— … Ну и ладно.

Киригири сняла очки и всучила их мне.

Она выглядит сдержанной, но при этом её легко разозлить… Или она просто смутилась?

Я надела очки и всмотрелась в её лицо.

— Приближается последний аукцион, — сказала Киригири, вдруг посерьёзнев.

— Погоди, ты что, всерьёз собралась участвовать?

— Конечно, — Киригири расправила плечи, горделиво выпятив вперёд маленькую грудь. — На вчерашнем аукционе я убедилась: чтобы победить её, нужно играть по её же правилам. Она чувствует себя ещё увереннее, потому что детектив, Нанамура-сан, теперь на её стороне.

— Ух и с каким же удовольствием я бы вмазала этому Нанамуре… — сказала я, сжимая руку в кулак.

Мне пока ни разу не доводилось никого бить, но я была бы не против, если бы он стал моим первым… Хотя, пожалуй, нет.

— Ладно, не о том речь… Вчера мы потратили все деньги. Ни иены не осталось. Синсэн-сан целиком и полностью верит Ёдзуру-сан, и у неё его деньги… И этот Нанамура ни за что не одолжит нам денег.

У Ёдзуру было двести тридцать три миллиона, в полном её распоряжении. А мы — по нулям. Нам нечем было заполнить такую внушительную брешь между собой и Ёдзуру. Даже если бы нам и удалось одолжить пятьдесят миллионов у Нанамуры, нам всё равно не хватило бы денег.

Получается, нам было не победить Ёдзуру.

— Может, сбежим через крышу? — высказала я то, что уже некоторое время лелеяла глубоко в мыслях. — Если связать простыни, как ты предлагала до этого, и свесить их вниз, то по ним можно будет спуститься на землю, разве нет? Мы привяжем простыни к машине наверху, и…

— Спуститься с высоты пяти этажей по одной только верёвке из простыней довольно непросто.

— Но ведь достаточно будет и того, что одна из нас достигнет земли. Оказавшись на земле, кто-то из нас откроет дверь отеля снаружи, оставит её открытой, и все смогут выйти!

— Я думаю, что с тех пор, как началась игра, входная дверь перестала открываться снаружи. Чтобы сюда не проник кто-то посторонний.

— Ну да, возможно…

Не думаю, что все присутствующие смогли бы спуститься по верёвке. И у меня самой такого опыта тоже не было.

— Киригири-тян, у тебя есть план, как выиграть у Ёдзуру-сан?

— Есть. Но это пан или пропал, и есть вероятность, что я проиграю.

— Что? Значит, ты можешь и не выиграть?

— Никогда не знаешь, что может произойти. Но скажу одно: я сделала всё, что могла, — в голосе Киригири проступила нотка весёлости.

Я смотрела на неё и чувствовала доверие, но вместе с ним и тревогу, потому что мне подумалось — когда-нибудь она перестанет быть такой, как сейчас.

И вот, подошло время судьбоносного аукциона.

15:55:44

В ресторане уже собрались все, кроме меня и Киригири.

Ёдзуру стояла в траурном платье, скрестив на груди руки, и выглядела, точно королева, а возле неё стояли на страже Синсэн и Нанамура. Как будто превратились в королевских гвардейцев.

Мифунэ и Минасэ сидели поодаль, сжавшись в уголке. С одного взгляда казалось, что весь их вид кричал о грядущем проигрыше.

— Где вас носило? — Минасэ поднялся и направился к нам с Киригири. — Эта уже сделала ставку. Она зашла в будку сразу в шесть часов.

— П-правда?

— Ага. Да вы гляньте на её восторженную мину. Она уверена в победе.

У ног Ёдзуру лежало три плотно набитых мешка с деньгами. Не похоже, чтобы денег в них сильно поубавилось. Не было смысла ставить много денег, раз у неё не осталось противников.

— Кстати, сегодня на портрете опять был чёрный кот.

— Это не важно! — нервно встряла Мифунэ. — Уже прошло пять минут.

— В будку больше никто не заходил? — спросила Киригири.

Мифунэ и Минасэ синхронно помотали головами.

Через пять минут аукцион завершится. Ёдзуру станет единоличной победительницей и заберёт Право Детектива себе. Никто не сумеет защитить Мифунэ, мы останемся сидеть по комнатам, и будем вынуждены смириться с последним убийством…

— К-Киригири-тян… Что нам делать?..

— Успокойся. Онээ-сама, вспомни правила.

— Правила? С чего ты вдруг о них заговорила?..

— Важно то, что «убийца не может никого убить на глазах у человека с Правом Детектива».

— Ну да, потому-то мы так отчаянно и стараемся заполучить Право Детектива…

— Предположим, что Ёдзуру-сан и есть убийца (а она и впрямь убийца). Допустим, она заполучит Право Детектива на этом аукционе. В таком случае она станет и убийцей, и детективом… в одном лице. Но при этом «убийца не может никого убить на глазах у человека с Правом Детектива», так? Если она будет строго придерживаться этого правила, то, будучи детективом и убийцей, не сумеет никого убить.

— Д-да, выходит, что так… Но что с того?

Времени оставалось всё меньше.

Когда на часах будет 15:50, аукцион завершится.

15:53:15

— Если она намерена совершить убийство грядущей, последней, ночью…

— А, ясно… Если она выиграет Право Детектива, то не сможет никого убить!

— Именно. Она не может выиграть Право Детектива. Ей нельзя выигрывать. И поэтому она точно поставила на последнем аукционе ноль иен. Она не собирается участвовать в последнем аукционе.

15:52:30

— Я всё понимаю, но… Но ведь в этом всё равно нет смысла. Я понимаю, что в последнюю ночь у нас не будет детектива. И, кстати, если ты знала, что она не собирается участвовать в последнем аукционе, то надо было не тратить все деньги вчера, а оставить хоть чуть-чуть на сегодня. Мы могли бы выиграть сегодня!

— Нет, так было нельзя. Она может себе позволить спокойно пропустить аукцион как раз потому, что у нас кончились деньги. Оставь мы себе хоть немного, она бы отдала деньги Синсэну-сану и попыталась лишить нас Права Детектива. Необходимо было поставить все деньги вчера, чтобы не позволить ей этого сделать.

— Ты сделала ту безумную ставку, чтобы противник потерял бдительность?

— Да.

— Но ведь, будет Ёдзуру-сан бдительна или нет, результат всё равно один. Нам никак не победить!

Киригири спокойно покачала головой.

— Нет, мы можем победить.

15:51:18

Когда время вот-вот должно было закончиться, Киригири зашагала к будке для ставок, одна.

Что она собиралась делать?

Она открыла дверь будки и вошла внутрь.

Само собой, с пустыми руками. И без заплечного мешка.

Был ли смысл ей, без денег, заходить в будку?

Ёдзуру, всё с тем же выражением лица королевы, смотрела на будку для ставок. Она всё ещё не сомневалась в своей победе. Ни капли не сомневалась.

Наконец, Киригири вышла из будки. Она провела там две-три минуты.

— Уж не хочешь ли ты потянуть время? — поинтересовалась Ёдзуру со спокойной улыбкой. — Собираешься снова и снова заходить внутрь, чтобы растянуть аукцион до наступления ночного времени? Но итог-то всё равно будет один.

Она была права…

Я подбежала к Киригири.

— Ч-что ты там сделала?

— Скоро узнаешь.

Мы нервно ждали конца аукциона. Кажется, Киригири больше не собиралась тянуть время; она стояла, прислонившись спиной к двери будки.

Приближалось время окончания последнего аукциона.

Ёдзуру и два её стражника поднялись на балкон, не дождавшись окончания времени. Следом за ними ушли Минасэ с Мифунэ. Мы с Киригири пришли туда последними и застали всех перед чёрным портретом.

А потом…

Раздался завершающий сигнал.

Наконец, странные аукционы за Право Детектива, проходившие в отеле Норманс, закончились.

— Поздравляю, друзья! — Ёдзуру раскинула руки и крутанулась на месте. — Игра, где на кону были наши жизни, завершена. Я, наконец, смогу вырваться наружу из этого замкнутого мирка!

На экране появились результаты.

«Ёдзуру Саэ — 0 мил.».

Всё как думала Киригири.

В распоряжении у Ёдзуру было больше двухсот миллионов, но она не стала участвовать в аукционе. Она убийца, и Право Детектива ей бы только помешало. Она не стала бы добровольно его добиваться.

В этот раз нас ждала ночь без детектива. Я подумала, что у нас больше нет способа защитить Мифунэ, но…

«Киригири Кёко — 1 мил.».

— Что?! — Ёдзуру злобно уставилась на результаты. — Почему?! Что это значит?

— Думаю, всё и так понятно, разве нет?

«Результаты сегодняшнего аукциона:

Киригири Кёко — 1 мил.

Ёдзуру Саэ — 0 мил.».

— Н-не может быть! У неё не могло быть денег! Денег больше не осталось! — Ёдзуру вздрогнула и злобно посмотрела на Нанамуру. — Это всё ты! Ты не только гей, а ещё и падок на малолеток! Ты купил эту школьницу за миллион иен!

— Не говори ерунды. Я ни при чём. И школьницы меня не интересуют.

— Тогда кто? Откуда? Что это за деньги? Ни у кого не осталось лишнего миллиона! Аппарат не принимает деньги извне. У выданных здесь денег в бандерольные кольца на пачках встроен чип…

Ёдзуру, забывшись, проговорилась о том, что мог знать только убийца.

— На прошлом аукционе она могла опустить в аппарат только деньги, а бандерольное кольцо оставить себе, — предположил Синсэн.

— Это так не работает! — огрызнулась Ёдзуру. — Аппарат не примет деньги, если они не будут пачкой в сто купюр по десять тысяч иен, перетянутой бандерольным кольцом!

Киригири наблюдала за тем, как бушевала Ёдзуру, со всегдашним хладнокровием.

— Киригири-тян… Как ты это сделала? Откуда ты взяла миллион иен?

— Суть этого аукциона — забирать себе деньги погибших. Я с самого начала предположила, что это так.

— С-с самого начала?.. Когда?

— Когда нам объясняли правила.

— Т-ты уже тогда… Но как ты достала деньги? Ведь тогда ещё никто не уме…

Нет.

На наших глазах погиб человек.

Уодзуми Таэхимэ.

Её убили во время объяснения правил. Она не была целью убийцы, но всё равно стала жертвой.

— Когда в Уодзуми-сан выстрелили, прозвучало два выстрела. Даже стоя внизу, я поняла, что раны смертельные. И поэтому я вытащила из её мешка, который лежал рядом со мной, миллион иен. Почти сразу после этого её тело упало вниз и вспыхнуло, оказавшись на столе. Все её деньги сгорели. Все, кроме миллиона иен, спрятанного в кармане моей школьной формы.

Тогда, пока все взгляды были прикованы к Уодзуми на балконе, Киригири украла из её мешка миллион иен.

Это была очень циничная реакция. В каком-то смысле, Киригири уже тогда поставила на Уодзуми крест. И, в то же время, это стало нашей надеждой. Деньги Уодзуми нас спасли.

— Это… Этого не может… — Ёдзуру упала на колени, будто её оставили все силы.

— Ёдзуру-сан, до начала ночного времени ещё долго, что будем делать? Закончим всё сейчас?

Теперь уже Киригири, вместо Ёдзуру, превратилась в маленькую королеву и взяла происходящее под свой контроль.

— Ничего ещё не кончено!

Всё ещё сидя на полу, Ёдзуру подняла взгляд на Киригири и сверкнула глазами. Должно быть все, кто не знал, что Ёдзуру убийца, сейчас были озадачены развернувшейся перед ними сценой.

Киригири коротко ответила на взгляд, скрестила на груди руки и уставилась в пустоту.

— Ёдзуру-сан. Если вы собираетесь пробраться в комнату Мифунэ-сан раньше меня и убить её, то сразу скажу — ничего не выйдет.

— П-почему это?!

— По правилам всем нужно соблюдать комендантский час, это десять вечера. Если человек его нарушит, то, в качестве наказания, он будет лишён возможности принять участие в аукционе. Я права? Но если посмотреть на это правила с другой стороны, то получается, что если ты не собираешься участвовать в аукционе, то можно совершенно спокойно нарушить комендантский час, разве нет?

Более того, после завершения последнего аукциона, смысл соблюдать комендантский час пропадает.

— Этой ночью мы собираемся нарушить комендантский час и собраться в моей комнате, комнате детектива. Разумеется, включая Мифунэ-сан. Главное, что я сама буду его соблюдать.

— На самом деле, вчера мы с очкастой тоже сидели в комнате головы-тыквы, детектива, — вставил слово Минасэ. — Мы отказались от возможности участвовать в аукционе. Нам уже было плевать на аукцион, денег-то у нас всё равно не осталось.

Это и было «способом выжить, который всё это время был указан в правилах, между строк», именно его Киригири продала Минасэ. Оказалось, что был и такой способ избежать аукционов и выжить.

— Я сомневаюсь, насколько строго нам следовало соблюдать правило комендантского часа, — сказала Киригири. — Думала, каким образом нас могут проверить… Но это лучше не выведывать, да?

Могла ли Ёдзуру следить за всем, что происходило в каждом номере? Или же это было просто правило на словах?

Быть может, здесь была установлена система, связанная с опознаванием по отпечаткам пальцев. Но маловероятно, что Ёдзуру могла всё проверять в одиночку. Существовала и вероятность того, что никакого устройства для проверки не было.

— У… У-у… — Ёдзуру горько расплакалась.

Когда она вот так сидела и плакала, можно было подумать, что она обычная слабая женщина.

— Я хочу умереть… Мне ужасно хочется резать руки… Дайте мне что-нибудь острое… У-у… — слабым голосом молила Ёдзуру.

Её недавней самоуверенности как не бывало.

— Хочу умереть… Хочу умереть…

— Ёдзуру-сан, нельзя умирать! — заговорила с ней я. — Тому, что вы сделали, не может быть прощения, но… Именно поэтому вы должны выжить и искупить свою вину.

— Ребёнок взялся учить меня жизни… Я хочу умереть...

Возможно, что бы я ей ни говорила, эффект будет обратным.

— Ёдзуру-сан, пожалуйста, сознайтесь, что вы убийца, — я потребовала от неё признания.

Раз Нанамура бесполезен, нам нужно было закончить эту Дуэль Нуар, заставив её во всём сознаться.

Но…

— Нет, — ответила Ёдзуру, резко перестав плакать.

Она была упрямой.

— Э-эй, так это она всех убивала? — растерялся Минасэ.

— Что? Нет. Не понимаю, о чём она говорит.

Ёдзуру встала, отряхивая грязь с колен, поправила длинные распущенные волосы. Её голос звучал совершенно спокойно.

— П-п-почему ты хочешь меня убить?! — спросила Мифунэ, прячась за мной.

На губах Ёдзуру появилась холодная усмешка.

— Бывшая девочка-экстрасенс… Из-за тебя развалилась моя семья.

— Что? Что? Я тебя не знаю!

— Мой папа создавал телешоу. Твои родители привели тебя туда, как девочку-экстрасенса. Зрителям очень понравилось, как ты согнула ложку перед камерами. С тех пор твои родители приходили на разные телешоу, появлялись на страницах журнальных статей… Их даже звали читать лекции.

— Я не сделала ничего плохого!

— Верно. Если бы только твои экстрасенсорные способности были настоящими… Но это был обман. Твои родители обманули весь мир, с твоей помощью.

Так вот в чём дело…

Похоже, что родители Мифунэ были мошенниками.

Сама Мифунэ не осознавала, что стала соучастницей мошенничества. Ей сказали гнуть ложки, и она их гнула. Не знаю, было ли это на самом деле её экстрасенсорной способностью. Её родители назвали её девочкой-экстрасенсом и водили за нос СМИ.

— Когда раскрылось, что ты обманщица, все шишки посыпались на моего папу. Его даже называли соучастником вашего мошенничества, повесили на него всю ответственность и уволили. Из-за этого он совершил самоубийство. Мне было двенадцать лет.

— Я не обманывала! Я могу гнуть ложки! Просто… Постепенно потеряла свою силу! Папа с мамой сказали, чтобы я не расстраивалась!

— Замолчи! Чёртова тыква! Сколько тебе лет?! Прекрати разговаривать, как ребёнок! — Ёдзуру сорвалась на крик.

— Ваааа! — Мифунэ плюхнулась на пол и разревелась.

— А что вас связывало с Тягэ-саном и Тояноо-саном? — спросила я.

Ёдзуру очаровательно улыбнулась и упёрлась руками в бока.

— Когда папа умер, моя мама стала искать спасения в религии. И в процессе познакомилась с мужчиной по имени Тягэ. Ну а потом всё было так, как случалось довольно часто: раз от раза из неё вытягивали деньги, под предлогом спасения. Она заложила в ломбарде всё, что было у нас дома. Там она повстречала Тояноо, и он тоже её обманул. Когда человек один раз становится жертвой мошенников, как будто случается цепная реакция, это происходит снова, и он оказывается загнан в угол. В конце концов мама выбросилась из окна и обрела своё спасение, — Ёдзуру радостно улыбалась.

Сколько же она натерпелась, потеряв и родителей, и средства к существованию?..

— И поэтому… Хотите сказать, вас загнали в угол до такой степени, что вы согласились на участие в этой нелепой Дуэль Нуар? Но у вас был выбор жить честной жизнью!

— О чём это ты? Я и жила честной жизнью. Даже когда мои родители перестали ходить на открытые уроки, я продолжала ходить в школу, а когда у меня не было денег, чтобы заплатить за старшую школу, после того, как умерла мама, я не занималась в школьных кружках, не развлекалась с друзьями, а подрабатывала допоздна, платила за школу сама и честно выпустилась. Ты думала я стала какой-то чокнутой преступницей, столкнувшись с жизненными трудностями? Вынуждена разочаровать, я совсем не такая.

— Н-но… Вы сами занимались брачными аферами или вроде того…

— Для меня это было лишь игрой, чтобы накопить денег, — Ёдзуру повела плечами и сделала широкий жест правой рукой. — Я жила, и мне открылся секрет этого мира. Он в том, что деньги делают не из бумаги, а из человеческих жизней. Ну, знаешь, как в той игре: собираешь четыре осколка сердца, они превращаются в одно большое сердце, и у тебя становится на жизнь больше. Вот так и с деньгами. Мои папа с мамой просто потеряли слишком много осколков жизни и поэтому умели.

Очевидно, она тоже была человеком с нездоровой верой в силу денег. Нынешняя Дуэль Нуар стала воплощением той тьмы, что скрывалась в сердце этой женщины.

— Сказать по правде, месть для меня скорее приятный бонус. Дуэль Нуар — игра, где нужно собрать осколки жизни. Если я выиграю, у меня будет столько жизней, что я смогу всё исправить и начать жить заново. Это так волнует!

— И поэтому вы так спокойно убиваете людей? — вырвалось у меня. — На вас, по чьей-то вине, свалилась беда, и теперь вы хотите навести беду на кого-то другого!

— А ты предлагаешь мне и дальше терпеть? — немного разгорячилась Ёдзуру. — Ты хоть знаешь, как долго я уже терпела? Я тоже хочу обрести своё спасение!

Мне нечего было ей ответить. Мне-то уж точно не под силу было её спасти.

— Ах, да, я не убийца!

Она была упрямой.

— Собираетесь всё отрицать, пока время не кончится? Что ни делайте, вы уже проиграли.

— Ну да. Когда выйдет время, мне засчитают поражение. Но это не важно. У меня на руках наличные, и в автомате — наличные, всё вместе будет больше восьмисот миллионов. Я разломаю автомат, и всё будет не так уж плохо. Если прибавить наследство моего мужа и его страховую премию, то с горем пополам, мне удастся собрать нужную Комитету сумму.

Вот значит как… Она могла себе это позволить.

Если убийца проигрывает, ему необходимо вернуть Комитету взятую в долг сумму. Если он не может их вернуть, Комитету достаётся его жизнь.

Но она сможет расплатиться.

С ней ещё не всё кончено, пусть она и проиграла в игре.

— Выход из здания не откроется, пока я не признаю поражение, либо пока не выйдет время. Ясное дело, я не признаю своего поражения. И поэтому я, вместе со всеми вами, буду дожидаться окончания времени, до завтра.

— А что вы собираетесь делать потом?

— Разумеется, убегу подальше отсюда.

— Размечталась! Мы заявим на тебя в полицию раньше, чем ты успеешь сбежать, — сказал Минасэ.

— Поступайте, как вам угодно.

— Я свяжу тебя верёвкой и никуда не отпущу до самого утра!

— О, нет, так не пойдёт, — Ёдзуру засунула руку в собственное декольте.

Она достала оттуда револьвер.

В одно мгновение воздух вокруг нас как будто похолодел.

— Прошу, позвольте мне не нарушать правила до самого конца, — сказала она и покинула ресторан, до последнего направляя дуло пистолета в нашу сторону.

— Ч-что будем с ней делать?.. — у Минасэ по лбу струился холодный пот.

— Она не станет нарушать правила. Так что нам просто не нужно её трогать, — ответила Киригири.

Мы были в безопасности до тех пор, пока всё здесь подчинялось правилам. Но мы будем вынуждены позволить ей сбежать. А нам неплохо бы расспросить её о Комитете.

Так или иначе, нам оставалось только провести грядущую ночь рядом с Киригири. Раз убийца будет соблюдать правила до последнего, то и мы поступим так же.

Так завершился последний аукцион за честное имя детектива.

По пути в комнату меня окликнула Киригири:

— Юи-онээ-сама… На всякий случай — я детектив не потому что хочу кого-то спасать…

— Я это понимаю, — кивнула я, и на лице Киригири появилось удовлетворённое выражение.

Она, взмахнув косичками, пошла вперёд, не дожидаясь меня.