Предисловие: Дверь в романтику Тайсё

1

Мой дедушка умер.

Было ему на момент смерти 88 лет. Можно сказать, это была мирная кончина. Он до последнего не был прикован к постели, был совсем чуточку инфантильным и все равно сохранял здоровье. Непосредственной причиной смерти стала пневмония. Что неинтересно, то неинтересно.

В общем, для меня это была первая смерть родственника, и я, отменив все планы, решил вернуться в родительский дом.

Как раз тогда я предложил «Red Company» новый проект, но его с сожалением отклонили. Я много чего хотел поделать в Асакусе, где давно не был, но…

Хирои (Оджи)-сан сказал мне по телефону:

— Езжай, раз такое дело, — и спокойно, ничуть не сердясь за отмену планов, отпустил меня. Но напоследок он вздохнул:

— Жаль… А я-то, Пори-тян, хотел показать это тебе… — эти его слова странным образом остались звенеть в ушах.

«Это»… что бы это могло быть?

То, что Хирои-сан хотел показать, несомненно, было самым важным в его работе по удивлению людей…

«Хотел бы я посмотреть…»

Я даже на миг всерьёз подумал, что стоит оставить затею с возвращением. Если поразмыслить, я уже где-то десять лет толком не виделся с дедушкой, потому что в восемнадцать лет уехал в Токио и с тех пор почти ни разу не возвращался в семью.

Но в итоге победила мысль, что нужно обязательно пережить первый обряд «смерти родственника». И я вместе с моей младшей сестрой, которая, приехав в Токио, стала мангакой, последним синкансеном выехал в префектуру Айти.

2

Мой дом находится в префектуре Айти, в городе Ханда.

Дедушка, бабушка, отец, мать и все остальные были родом из Токио, но они бежали сюда, спасаясь от воздушного налёта во время войны. Более того, мне говорили, что поблизости был самолётный завод Накадзима, и, я думаю, это правда, что их взяли туда работать.

После войны они обосновались здесь, и я навек утратил возможность стать коренным жителем Токио. Если бы моя семья оставалась в столице, возможно, я бы вырос в окрестностях Асакусы и работал в «Red Company».

Вернёмся к основной теме.

Когда я приехал домой, тело уже лежало в гробу в домашней молельне. Хотя это была молельня, но ею стала комната дедушки, а значит, он вернулся из больницы в свои покои.

Я не почувствовал ничего особенного, получив сообщение о смерти деда, но при встрече с безмолвным дедушкой на меня все-таки опять нахлынула печаль. Я видел, как сестра заплакала. Быть может, и я лил слезы.

Акахори Хаттаро. Родился в тридцать девятом году эпохи Мэйдзи.

Можно ли сказать, что он прожил спокойную жизнь, без волнений?.. Нет, волнения были. Великое землетрясение в Канто, тайфун Исэван… волнения неслыханных бедствий всех времён, через которые он прошёл.

— Дедушка напоследок хотел тебе что-то передать, Сатору…

— Э-э?

— Прежде чем я скажу, что это…

При словах бабушки мне невольно стало жарко в уголках глаз.

Какое-то время я задумчиво сидел перед гробом. На меня одно за другим накатывали воспоминания из детства, связанные с дедушкой.

В отличие от меня, деятельного человека настроения, дедушка был упрям и неразговорчив. Возможно, его стоило назвать настоящим мужчиной эпохи Мэйдзи. Он часто сердился, но иногда тайком давал карманные деньги. В детстве у меня каждый день было задание выходить его встречать. Завидев меня, дедушка махал мне рукой и сиял улыбкой. И по дороге домой он непременно водил меня в лавочку со сластями. Там мы вытягивали лотерейный билет на тридцать иен, а потом…

Всё, хватит.

— А?..

Когда я, перестав предаваться воспоминаниям, поднял голову, мне в глаза бросилась удивительно потрёпанная книжка на комоде. Похоже… это книга… но что за книга?

Возможно, в обычное время я бы не придал этому значения. Но сегодня все было иначе. Я стал сентиментальным и хотел присмотреться к вещам, сохранившим дух дедушки.

Я встал, взял её и увидел, что это был старый дневник. Старый… да, поистине старая вещь. На обложке еле видными иероглифами было написано: «12 год Тайсё».

— Ого…

Я едва слышно перелистнул страницу.

Хороший почерк. Все чётко написано пером. Я вспомнил, что дедушка, в отличие от меня с моим плохим почерком, отлично писал иероглифы и соседи часто доверяли ему что-то записывать.

— А?..

Я не вчитывался в содержание, а скорее просто смотрел на иероглифы, но меня неосознанно охватил какой-то дискомфорт… Что-то не так.

— А-а-а! — до меня дошло, и я ещё раз посмотрел на обложку.

「太正十二年」

Точно. И на обложке, и внутри в иероглифе «тай» слова «Тайсё» часто встречались точки. Правильно должно быть 「大正」.

— Почему же он допустил такую ошибку?..

Может, так в старину писалось?

Похоже, я, устав после возвращения домой, умудрился заснуть, пока сидел и думал.

И я увидел сон. Тот самый сон.

3

Я бежал среди пожара.

И справа, и слева все было охвачено ярко-красным пламенем. Вместе со звуками рушащихся зданий слышались крики людей.

Это конец света. Последний день Столицы.

Скоро и я умру в дыму и огне. Думая так, я бежал, потому что боялся умереть? Серьёзно, куда я вообще бегу? Я слышал, что Асакуса и Гиндза были объяты огнём и все люди умерли. Не знаю, правда это или ложь. Но, я думаю, это правда. Есть только это пламя и эти крики. Ах… Я тоже умру. Уже скоро умру…

— Хаттаро-кун! Хаттаро-кун!

Услышав чей-то зов, я пришёл в себя. Куда я прибежал? Где я?

Я увидел, как кто-то знакомый, весь в саже, бросился ко мне.

— Хирои-сан? Хирои Сэйдзи-сан, это вы?

— Он самый. Слава богу, ты цел, Хаттаро-кун.

— Хирои-сан, что случилось?

— Война.

— Война? С кем? Неужели на нас напала русская Красная армия?

— Нет, нет! Ты тоже наверняка слышал о них! Это Сообщество Тьмы.

— Сообщество Тьмы?.. Это… эм!

— Да. Похоже, сейчас в Нихомбаси грандиозная битва.

— Так это Нихомбаси… Сюда пришла армия?

— Нет, другие.

— Э-э?

— Я скажу тебе только здесь. Сражается Императорский Отряд.

— Императорский Отряд?

В этот момент я посмотрел в сторону дыма. Я увидел внушительную груду стали. Она была похожа на американское человекообразное паровое оружие, которое я видел в книжках.

— Это?..

— Это и есть Императорский Отряд!

— Это…

— Ну, мы не можем стоять столбом! Найди Судзуно-куна, и бежим отсюда!

— Э-э, Судзуно-кун?

— Он любопытная душа. Похоже, он как услышал про них, так и прилетел сюда! А я в итоге пришёл за ним…

— Хорошо! Я вам помогу! Скорее, искать Судзуно-куна!

Вот он, этот миг. Тут рядом с нами что-то лопнуло.

— Уа-а-а-а-а-а!

И меня, и Хирои-сана сдуло ужасным порывом ветра. В моих глазах всё побледнело, но я понял, что злой робот-монстр, который отличался от уже увиденных человекоподобных роботов, начал рушиться, объятый пламенем.

4

Когда мы благополучно похоронили дедушку, я вернулся в Токио.

После смерти родственника жизнь не меняется. Чтобы наверстать упущенное время, я с того дня сразу же принялся за работу.

Как только я пришёл в «Red Company» в Асакусе, ко мне подлетел Хирои-сан, явно ждавший меня с нетерпением. Похоже, он нестерпимо хотел мне что-то показать и наспех выразил соболезнования.

— Пори-тян, вот оно! Вот! Посмотри-ка!

— Э-э?

Хирои-сан достал очень старую книжку. На обложке было написано «Сакура». Автором значился «Судзуно Дзюро»… э? Судзуно?!

— Хирои-сан, что это?

— Это роман, который издали в 1912 году на собственные расходы. Господи, как интересно! Кто бы мог подумать, что в те времена были люди, которые придумывали такое! В выдуманную эпоху «Тайсё» (смотри, там в иероглифе везде точки!) были девушки, управлявшие человекоподобными паровыми роботами, и злые роботы-монстры! Это она ещё быстро нашлась, через пятьдесят-то лет!

— Э-э? Э-э-э?!

— Я её дома на складе нашёл! Знаешь, я тут думаю адаптировать её и сделать игру! Ну как, Пори-тян, не хочешь со мной поработать?!

В тот момент я ошеломлённо смотрел на взволнованного Хирои-сана.

Здесь было напоминание о мальчике, которого я видел в том странном сне.

— Эм, Хирои-сан, мне неловко спрашивать, но… у вас случайно нет в родственниках Хирои Сэйджи-сана?

— Ха-а? Так это ж дед мой, а что такое?

— А…

Некоторое время я, как сумасшедший, стоял на месте разинув рот.

— А называться игра будет… «Войны Сакуры»! «Войны Сакуры» — здорово же звучит! Я уже поговорил с Кохэем-саном и попросил его писать музыку… И ещё… да-да, на Сатурне[✱]Приставка Sega Saturn. будет, на Сатурне! Недавно Sega предлагали сделать игру… Фуджишиму-сана попросить рисовать, может… и потом ещё…

Слова Хирои-сана одно за другим влетали в мои уши.

«Хирои-сан, вы собираетесь сделать просто потрясающую вещь! Возможно, такое было на самом деле. Может быть, это история, которую скрыли от нас», — подумал я.

Несомненно, дедушка хотел передать мне тот сон.

— Что такое, Пори-тян?

— А, нет…

Последний дедушкин подарок был невероятно прекрасен.

Дедушка… спасибо тебе. Покойся с миром.