Глава 1


Вам нужно авторизоваться, чтобы писать комментарии
Yukari
6 л.
читается, на одном дыхании! интересно!
жаль, что перевод не закончен! :(
Blanka
6 л.
>>18349
читается, на одном дыхании! интересно!
жаль, что перевод не закончен! :(

я работаю над этим
Calm_one
6 л.
Ой, ну надо же. :)
Blanka
6 л.
>>18347
Ой, ну надо же. :)

я ни умирла
HimerRokavoi
6 л.
На перевод просто забили, молодцы !
AdsliSotonist
7 л.
"Выход аниме запланирован на октябрь 2018" - а фильм уже вышел.
Neron Mikoto
7 л.
Надеюсь перевод тома (он ведь один?) завершат раньше выхода аниме...
Буду ждать полного перевода, и только ради аннотации.
BlackSoul
7 л.
Название настораживает xD пожалуй глянем
RedHeadBrains
7 л.
надо прочесть)
Blanka
7 л.
Calm_one, там еще и дорама по нему есть, и манга) спасибо, загляну
Calm_one
7 л.
Хм. Похоже, достаточно широко известное и упоминаемое в Японии произведение, но, почему-то, пока малознакомое русскому читателю/анимешнику.
Давно не хватало этого перевода. Почитаю с удовольствием. :)
ЗЫ Орфус

Глава 1

– Я хочу съесть твою поджелудочную.

Мы находились в архиве школьной библиотеки. Расставляя книги на пыльных полках – наша обязанность как членов библиотечного комитета – Сакура Ямаути сделала эксцентричное признание.

У меня мелькнула мысль о том, чтобы проигнорировать его, но рядом больше никого не было. Вести такие разговоры с собой странно, так что эти слова, должно быть, предназначались мне.

– Ничем не могу помочь, – ответил я ее спине: Сакура стояла, повернувшись к другому книжному шкафу. – В тебе вдруг проснулся каннибал?

Она глубоко вздохнула, закашлявшись от пыли, и лишь после этого приступила к объяснениям. В ее голосе звучала нотка триумфа. Я не смотрел на нее.

– Вчера по телевизору услышала: в прошлом, если у кого-то что-то болело, ему нужно было съесть соответствующую часть тела животного.

– И что?

– Съешь печень, если у тебя болит печень, съешь желудок, если у тебя проблемы с животом – по-видимому, они верили, что это поможет им вылечить болезнь. Вот почему я хочу съесть твою поджелудочную.

– Говоря "твою", ты имеешь в виду меня?

– Кого же еще?

Она хихикнула, не глядя на меня и словно увлекшись работой. Я мог слышать, как хлопают и шуршат книги в твердых переплетах, которые она расставляла.

– Эта маленькая часть меня никогда не справится с таким бременем, как твое спасение.

– Кажется, от давления у тебя заболел живот, хех.

– Вот почему тебе нужно найти кого-то другого.

– Тогда кого мне искать? Даже такая, как я, не собирается есть собственную семью.

Она снова хихикнула. Я же со спокойным усердием занимался делом и хотел от нее такого же серьезного отношения к заданию.

– В заключение добавлю, что могу положиться только на Одноклассника-Который-Знает-Секрет.

– Получается, обдумывая свои планы, ты не рассматривала возможность того, что я тоже нуждаюсь в поджелудочной железе?

– Ты даже ее функции вряд ли знаешь.

– Знаю.

Я знал о нем, об этом редко упоминаемом органе. Читал раньше. Естественно, она воспользовалась этой возможностью.

Я слышал позади ее дыхание и шаги и знал, что она обернулась в волнении. Наклонившись к книжным полкам, я бросил на нее короткий взгляд. И увидел вспотевшую девушку, озарившуюся улыбкой, которую вы вряд ли ждете от неизлечимо больного человека.

Хотя сейчас – эпоха глобального потепления, да еще и июль, кто-то забыл включить кондиционер. Я тоже потел.

– Возможно ли, что ты читал об этом?

Ее голосу вторило слабое эхо, и у меня не осталось другого выбора, кроме как ответить ей.

– Поджелудочная железа участвует в пищеварении и производстве энергии. Например, она выделяет инсулин, который перерабатывает сахар в энергию. Без поджелудочной железы человек не сможет получать энергию и умрет. Вот почему я не могу позволить тебе насладиться моей поджелудочной железой. Прости.

Сказав всё, что хотел, я вернулся к своему заданию. Она расхохоталась. Выслушивать мои шутки – как сейчас – стало ее фишкой, хотя в этот раз что-то изменилось.

– Кто бы мог подумать, что Одноклассник-Который-Знает-Секрет и впрямь заинтересовался мной, хех.

– Что ж, нет ничего удивительного в интересе к однокласснице, страдающей от серьезной болезни.

– Я не об этом – что насчет меня как человека?

– Кто знает.

– Ну что за!

Она снова покатилась со смеху. Должно быть, от жары ей адреналин в голову ударил. Состояние одноклассницы беспокоило меня.

И мы спокойно продолжили свою работу, пока нас не прервал оклик библиотекаря.

Внезапно обнаружилось, что библиотека уже закрывается. Мы отметили прогресс в сортировке, слегка вытащив книги из ряда, проверили, не забыли ли свои вещи, и, мокрые от пота, ежась, вышли из душной жары архива в прохладу библиотеки.

– Холодно!

Она бодро развернулась, забежала за стойку регистрации и вытерла пот с лица полотенцем, которое как по волшебству появилось из ее сумки. Я последовал за ней в некотором отдалении и тоже начал вытираться.

– Хорошо поработали. Мы уже закрылись, так что можете не торопиться, попить чаю и перекусить.

– Воу, спасибо!

– Благодарю.

Отпив ячменного чая, принесенного учительницей, я еще раз осмотрел библиотеку – там и впрямь не осталось ни одного школьника.

– Булочка очень вкусная.

Девушка, которая реагировала на все позитивное, будь то даже сущая мелочь, отдыхала на стуле за стойкой. С булочкой в руке я вытащил стул, стоявший рядом с ней, и тоже сел.

– Извините, что пришлось просить вас о помощи, когда тесты уже на следующей неделе.

– Не волнуйтесь насчет этого, все в порядке. У нас обычно высокие средние баллы, да, Одноклассник-Который-Знает-Секрет?

– Что ж, полагаю, да, если мы слушаем во время уроков.

Я ответил подобающим образом и откусил кусок сдобной булочки.

Вкусно.

– Вы двое уже думали об университете? Что скажешь, Ямаути?

– Я пока не думала об этом всерьез, ведь времени еще полно.

– тебя, Школьник-Который-Ведет-Себя-Как-Взрослый?

– Я тоже еще не думал об этом.

– Это нехорошо – тебе нужно как следует обдумать это, Одноклассник-Который-Знает-Секрет!

Произнося эти неуместные слова, она протянула мне свою вторую булочку. Я проигнорировал ее и снова отпил ячменного чая. Его привычный, столь распространенный в Японии вкус был восхитителен.

– То есть вы оба еще толком не думали, кем хотите стать? Если продолжите лениться, то узнаете это только в моем возрасте.

– Аха-ха, это точно не случится!

Пока эта парочка весело смеялась, я с каменным лицом грыз булку и пил ячменный чай.

Всё, как она сказала. Это никак не может случиться.

Невозможно, чтобы она дожила до возраста нашей учительницы, которой было за сорок. Но здесь это знали только я и она, и она подмигнула мне и засмеялась, как делают актеры в американских фильмах, когда кто-то шутит.

Внесу ясность: я не стал смеяться не потому, что посчитал шутку неудачной, а из-за гордости, которая проступала на ее лице каждый раз, когда она думала, что сказала что-то интересное, – это было пограничное состояние.

Раздраженная отсутствием реакции с моей стороны, она нахмурилась. И от этого зрелища уголок моих губ наконец приподнялся.

Проведя в библиотеке лишние полчаса, мы засобирались домой.

Было уже шесть вечера, когда мы добрались до обувных шкафчиков, но мы все еще слышали шум – это члены спортивных клубов выкладывались по полной под солнцем, таким же неутомимым, как они.

– В архиве было жарко, да?

– Верно.

– Нам придется доделывать завтра, хех. Но, по крайней мере, завтра – последний на этой неделе учебный день.

– Верно.

– Ты вообще слушаешь?

– Слушаю.

Я переобулся в свои легкие кожаные туфли и вышел через дверь у шкафчиков. Школьные ворота находились в противоположном направлении от спортивных площадок, поэтому голоса бейсболистов и регбистов понемногу стихали, пока я шел к выходу. Она тяжелыми шагами догнала меня и пристроилась рядом.

– Разве тебя не научили внимательно слушать, когда говорят другие?

– Научили – поэтому я внимательно слушаю тебя сейчас.

– Тогда о чем я говорила?

– Сдобные булочки.

– Так ты не слушал! Врать – очень плохо!

Она отчитывала меня как воспитатель в детском саду. Она – высоковатая для девушки – и я – низковатый для парня – были почти одного роста.

– Прости, я задумался.

– М? О чем же?

Ее досада исчезла мгновенно, будто и не было. Она посмотрела на меня, и на ее лице было написано любопытство. Я немного отодвинулся и слегка кивнул.

– Да, я всегда думаю об этом – очень серьезно.

– Ой. И в чем дело?

– Я думаю о тебе.

Я не останавливался и не смотрел в ее сторону, всеми силами пытаясь представить этот разговор совершенно обычным, без капли драмы. Это бы только всё усложнило.

Как я и ожидал, она не дала мне продолжить, сделав проблемное заявление.

– Обо мне? Что, неужто признание в любви? Как волнительно!Длинная пауза. – Это не так. Эй.

– Да.

– Действительно ли стоит тратить то немногое оставшееся тебе время жизни на что-то вроде уборки в библиотеке?

В ответ на мой небрежный вопрос она склонила голову набок.

– Совершенно точно стоит.

– Я так не думаю.

– Правда? Тогда чем еще мне заниматься?

– Ну, разве тебе не хочется, например, найти свою первую любовь, или отдохнуть на пляже за границей, или решить, как ты проведешь свои последние мгновения?

Тогда она наклонила голову в другую сторону.

– М-м-м, не то чтобы я не понимала, что ты пытаешься сказать. Даже у Одноклассника-Который-Знает-Секрет есть вещи, которые он хочет сделать перед смертью, верно?

Длинная пауза.

– Полагаю, не могу сказать, что их нет.

– Но прямо сейчас ты не занимаешься этими вещами, хотя мы оба – ты и я – можем умереть завтра. И, несмотря на это понимание, мы оба просто продолжаем жить как обычно. Каждый день одинаково ценен – неважно, что я делала, для меня ценность сегодняшнего дня не изменится. Мне было весело, знаешь ли.

Длинная пауза.

– Понятно.

Возможно, все было именно так, как она сказала. Ее заявление расстроило меня, но при этом я его понял.

Даже я – как она в недалеком будущем – наверняка умру. Хотя я не могу сказать, когда придет мое время, это неизбежно. Возможно даже, я умру раньше нее.

Предсказуемым образом, слова человека, осведомленного о своей скорой смерти, обладали определенной глубиной. Взгляды девушки рядом задели что-то во мне.

Конечно, мои мысли ничего не значили для нее. Она определенно нравилась многим людям, так что естественно, что у нее не было времени интересоваться кем-то вроде меня. Словно в подтверждение этого факта от школьных ворот бежали мальчишки в форме футбольного клуба, и все они смотрели на нее.

Она узнала одного из бегущих парней и помахала ему рукой.

– Постарайся!

– Спасибо, Сакура!

Футболисты ободряюще улыбались, пробегая мимо. И правда состояла в том, что хотя тот парень учился со мной в одном классе, он не удостоил меня и взглядом.

– Он проигнорировал Одноклассника-Который-Знает-Секрет. Ему стоит поостеречься завтра!

– Все в порядке, и тебе следует притормозить, потому что я не против.

Я и на самом деле не был против. Она и я были полными противоположностями, так что ничего нельзя было поделать с тем, что одноклассник обращался с нами по-разному.

– Ох! Вот именно поэтому ты ни с кем не можешь подружиться!

– Я знаю, что это так, но ты слишком волнуешься по этому поводу.

– Черт, вот именно поэтому!

За разговором мы дошли до школьных ворот. Наши дома находились в противоположных направлениях, так что здесь наши пути расходились. Факт, поистине достойный сожаления.

– Пока.

– Эй, насчет того, о чем мы говорили раньше.

Ее слова остановили меня, без колебаний повернувшего прочь.

Она состроила жизнерадостную рожицу, словно внезапно что-то задумала. Я осознал, что на моем лице никогда не появлялось сколько-нибудь жизнерадостного выражения.

– Если бы у меня был выбор, я бы потратила немногое оставшееся мне время на помощь Однокласснику-Который-Знает-Секрет.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты свободен в воскресенье?

– Ах, прости, у меня назначено свидание с моей милой девушкой. У нее случится истерика, если я оставлю ее одну, так что я занят.

– Это же неправда, да?

– И что если так?

– Отлично, тогда встречаемся в одиннадцать утра перед станцией! Обязательно захвати "Дневник сосуществования с болезнью"!

С этими словами, не дожидаясь моего подтверждения, она махнула рукой и зашагала в противоположную от моего дома сторону.

Оранжево-розовое летнее небо позади нее уже начало окрашиваться ультрамарином, но все еще заливало нас угасающим светом.

Оставив ее жест без ответа, я снова повернулся к ней спиной и отправился домой.

Не слыша ее задорного смеха, я продолжал идти по привычной дороге к дому сквозь теплые оттенки умирающего дня, плавно сменявшиеся вечерней синевой. Мой взгляд на дорогу домой наверняка отличался от ее.

Я задавался вопросом, буду ли я и дальше ходить по этой дороге до самого выпуска.

Я задавался вопросом, сколько еще раз она пройдет по той же дороге.

Но, как она и сказала, я и сам не знаю, сколько еще раз пройду по этой дороге. А значит – дороги, которыми мы шли, не слишком отличались.

Я прижал палец к шее и убедился в том, что жив. Шагая в такт ударам сердца, я ощутил, как моя мимолетная жизнь против моей воли трепещет, и мое настроение испортилось окончательно.

Вечерний ветерок отвлек меня от этих мыслей.

Я понял, что жду воскресной прогулки – чуть-чуть.