Интерлюдия — Работорговец Джинджер и рабыня Сандрия

Примечание автора: Это побочная история (но определённо не короткая). Это может быть немного запоздало, но я определился с денежными единицами.

Денежная единица — горудо (1Г) = 1 йене.

Бронзовая монета = 1Г; медная = 10Г; никелевая = 100Г; серебряная = 500Г; белая серебряная = 1000Г; золотая = 10000Г; большая золотая = 50000Г; платиновая = 100000Г; большая платиновая = 1000000Г.

Как-то так.

◇ ◇ ◇

Меня зовут Джинджер Камиль, мне 17 лет. Я живу в столице королевства Эльфриден (ах, теперь это королевство Фридония), работая в магазине, который имеет дело с рабами... Да, я работорговец. Не самая уважаемая профессия, правда? Та самая работа, в которой одни люди продают и покупают других. Не считая тех, что стали рабами за совершённые преступления, большинство продали сами себя либо потому, что у них не было денег, чтобы прокормить себя, либо потому, что они по тем или иным причинам отчаянно нуждались в деньгах. В некотором смысле это можно назвать одной из форм социальной защиты. ...У вас должны быть стальные нервы, чтобы оставаться в этом бизнесе.

У меня? У меня они точно не стальные. Хлипкие, как хлопковая нить. У меня каждый день болит живот. Первоочередная причина, по которой такой человек как я стал работорговцем, состоит в том, что умер мой дедушка, который сам был работорговцем. Мои родители уже давно ушли в мир иной, и дедушка растил меня один, хотя он никогда не упоминал о том, как он зарабатывал деньги на жизнь. Узнал я о магазине и рабах, находящихся в его распоряжении, после поминок, когда я разбирался в наследстве, которое он оставил.

«Ни за что! Это перебор для меня! Мне нужно поспешить и продать рабов другому работорговцу, а затем начать другой бизнес...» — вот так я думал, но, когда я вошёл в магазин и увидел рабов, которые были практически моей собственностью, я не смог сказать и слова.

— М-м-м...

В магазине находились рабы, мой товар. Двадцать человек, от совсем малого до среднего возраста, обоих полов и всевозможных рас. Все они были в простой, грубой одежде и смотрели на меня беспокойными глазами. Интересно, почему они так боятся?

— Разве вы не понимаете, сэр хозяин?

Одна из них, молодая девушка с решительными глазами, подошла ко мне. Она была немного старше меня, с красивой внешностью, треугольными ушами и толстым длинным полосатым хвостом. Она была прекрасной девушкой из расы зверолюдей.

— Мистический тануки?

— Енот, — ответила она, свирепо посмотрев на меня. Я, будучи человеком, точно не знаю, но, кажется, мистические тануки и еноты ненавидят друг друга, возможно, из-за схожей внешности.

— И-извините... И кто вы?

— Прошу прощения за грубость. Я Сандрия, рабыня.

— Значит, Сан. Приятно познакомиться.

— Эх... ах, да.

Я протянул Сан руку, и она потрясла её с удивлённым взглядом.

— В любом случае, Сан. Почему здесь все такие мрачные?

— Это потому, что дедушка сэра хозяина умер.

— Вы грустите из-за смерти дедушки, хотя вы рабы?

— Грусть... лишь одна из причин. Ваш дедушка относился к своим рабам лучше, чем обычный работорговец.

По словам Сан, каждый работорговец обращается со своими рабами по-своему. Хотя в целях социальной защиты страна запрещает хозяевам совершать насильственные действия и посягать в сексуальном плане на своих рабов (однако можно продавать себя за более чем двойную рыночную цену, если прикрепить к себе ярлык «разрешены сексуальные отношения»), но то, насколько тщательно соблюдаются эти законы, в значительной степени зависит от общественного порядка территории и морали местного лорда.

Например, если бы молодая рабыня подвергалась сексуальному насилию со стороны своего благородного хозяина и об этом стало известно, на него были бы наложены санкции, но в таком случае рабыня, не обладающая правами на саму себя, попала бы к работорговцу, который продаст её другому хозяину. Из-за этого рабыни могут считать, что будет лучше просто терпеть, пока их жизням не будет угрожать опасность. Что касается рабов-мужчин, то их в основном покупали ради тяжёлой физической работы, и, кроме случаев переутомления, было трудно доказать какие-либо злоупотребления.

Таков был тёмный мир работорговли, и работорговцы в нём бывают разные. До сих пор есть много работорговцев, о которых ходят тёмные слухи... Например, есть те, которые обращаются со своими рабами как с животными, даже не давая им достаточно «фуража». Или те, которые позволяют рабам носить только ошейник, не давая даже тонких одеял во время холодных ночей. Или те, кто не лечил своих рабов, и те, кто специально заключают контракты с дворянами с особыми фетишами (нынешнему королю такие дворяне очень сильно не нравились, так что многие из них были раскрыты, но некоторые ещё остались в укромных уголках провинций).

Среди подобных работорговцев дедушка был человеком, который лучше относился к своим рабам. Он дал им одежду, пусть и грубую. Он никогда не обращался с ними плохо и лечил тех, кто заболел. Он также не имел дел с «особыми» клиентами. Он, для работорговца, был очень порядочным.

— Но из того, что вы сказали, вовсе не кажется, что он хорошо к вам относился, разве нет?

— Для нас, рабов, даже этого достаточно. По крайней мере, нам не приходилось беспокоиться о том, что с нами случится что-то ужасное. ...Но мы не знаем, что станет с нами теперь.

— Э?

— Пока дедушка сэра хозяина был жив, он всегда упоминал, как он не хочет, чтобы вы занимались этим бизнесом. Он считал, что она слишком тяжела для его робкого и мягкого внука.

— ...

Дедушка... поэтому ты никогда не говорил мне об этой работе? Ты скрывал это, думая, что моя совесть этого не выдержит?

— Но в нынешней ситуации нас, рабов, в конечном итоге продадут, и нет ни одного работорговца, который хотел бы купить нас всех сразу, — продолжила Сан. — Мы будем разделены, и никого не будет заботить, что некоторые из нас могут быть супругами или братьями и сёстрами. Нет даже никакой гарантии, что работорговцы, к которым мы попадём, будут достойными людьми, каким был дедушка сэра хозяина.

— То есть...

— Кроме того, у некоторых из нас есть дети. Его Величество король Сома запретил держать в рабстве детей младше тринадцати лет, но, если покупатели захотят только родителей, детей придётся отправить в детский дом. Вот почему все грустят о том, что дедушка сэра хозяина скончался.

— ...

Итак, причина не в том, что дедушка умер, а в том, что они беспокоятся за собственное будущее... или что-то в этом роде. Я не раб, поэтому я не пойму, через что они проходят, но, вероятно, не иметь надежды на светлое будущее гораздо болезненней, чем я мог себе представить.

Когда я замолчал, Сан протянул мне какой-то предмет. Кнут для лошадей. «Что это такое?» — подумал я, а Сан повернулась ко мне спиной и медленно сняла одежду. Оставшись в одних трусиках (она не носила лифчик) и прикрыв грудь сложенной одеждой, она опустилась на колени, словно в раскаянии. Её стройная спина и пушистый хвост были выставлены перед моими глазами.

— По-по-подождите, Сан! Вы что делаете?!

— Эта рабыня не хотела говорить подобного. Я думаю, что за это должно быть наказание.

— Но почему?!

— Рабу нельзя так говорить с хозяином. Я не имею права жаловаться, если вы меня убьёте, будете пытать или продадите ужасному покупателю. Но я всё же предпочитаю, чтобы со мной подобного не случилось, поэтому, если вы будете любезны простить меня, просто выпорите меня у всех на глазах.

— Но...

— Не волнуйтесь. Этот хлыст — особый предмет. Он причиняет боль жертве, не оставляя следов. Цена на меня не снизится.

— Я не об этом говорю! — Я отбросил хлыст и встал перед Сан. Затем я присел, чтобы посмотреть ей в глаза. — Сан, вы извращенка, которая любит порку?

— ...Не в этом была моя цель.

— Тогда зачем вы всё это сказали, зная, что вас побьют?

Я старался говорить как можно мягче. Сан склонила голову, но, хотя я не видел её глаз из-за чёлки, по всхлипам было очевидно, что она разрыдалась.

— Я... думала... даже если магазин закроется... по крайней мере... сумеем найти покупателей ... чтобы семьи могли остаться вместе...

— Ваша семья где-то здесь, Сан?

Сан покачала головой. Но она всё равно сделала это. Я посмотрел на рабов. Я увидел женщину, которая держала ребёнка на груди и с тревогой смотрела на меня. Я увидел пару семнадцатилетних девушек, державшихся за руки и похожих на сестёр. Упрямо выглядящая (старшая сестра?) сжимает руку второй (младшей сестры?), чтобы морально поддержать её. Сан сделала что-то невероятно опасное ради них.

— Сан, вы заботитесь о своих друзьях, не так ли?

— ...

— Вы можете сейчас одеться?

— Н-но!..

— Просто оденьтесь уже.

С небольшим давлением в моих словах, Сан робко оделась. Затем мне посчастливилось увидеть кое-что пикантное (хорошо сформированное, кстати), поэтому я отвернулся. Дав Сан некоторое время, чтобы привести себя в порядок, я обратился к рабам:

— Я понимаю ваши обстоятельства, но я всё равно не намерен содержать этот магазин. Быть работорговцем — это слишком для меня.

— ...

— Но я думаю, что продолжу держать его открытым, пока не смогу продать всех вас. Конечно, я не буду продавать вас ни одному странному покупателю, и я лично возьму на себя ответственность за проверку данных. Я также, насколько смогу, постараюсь сохранить семьи вместе.

Будь я богатым человеком, я бы всех их отпустил и закрыл магазин. Прямо сейчас, однако, у меня нет для этого финансов. ...Но, всё же, я хочу сделать всё, что в моих силах. После моих слов на лицах рабов показалось облегчение, и я подарил ошеломлённой Сан улыбку.

— Это лучшее, что я могу сделать. Вас это устраивает?

— ...Это больше, чем я смела просить. Вы слишком добры, сэр хозяин.

— И мы можем что-нибудь сделать с этим «сэр хозяин»? Меня зовут Джинджер Камиль.

— Поняла, хозяин Джинджер.

Затем мы с Сан обменялись рукопожатием.

◇ ◇ ◇

— Эй, паренёк. Отличная у тебя рабыня.

— Сколько возьмёшь за неё? Ты большая шишка, парень?

— Ах, эм... Спасибо...

Ответив торговцам с вынужденной улыбкой, мы с Сан продолжали идти по улицам столицы, неся покупки. В основном они включали в себя продукты питания, мыло и ткань, чтобы сделать новую одежду. В этот момент должно быть очевидно, что они предназначались для рабов.

— Ух ты, у нас теперь куча хорошей ткани, правда? «Серебряный олень номер два» — такой хороший магазин. А его хозяин — такой денди, он даже не дрогнул, когда услышал, что мы собираемся сделать новую одежду для рабов. Он даже продал нам много задёшево.

— Нам действительно повезло.

— Ах... извините, что заставил вас нести так много вещей, Сан.

— Вам не нужно настолько беспокоиться о своих рабах. Приказывайте мне всё, что вам угодно, — прямолинейно сказала Сан. Она была немного выше меня и высоко подняла голову, придав себе такой величавый вид, что нельзя было сказать, что она — рабыня. Может быть, на самом деле она из благородных?

— Мне интересно, что ещё могут делать рабы, кроме как совершать покупки в магазинах?

— Мы, рабы, будем полностью подчиняться, пока на нас ошейник. Выполнять работу — это нормально.

— Понятно.

— Но... зачем вы даёте нам так много еды и новой одежды, хозяин Джинджер? Разве вы не собирались нас продавать?

— ...Как по-вашему, что будет цениться больше: чистое или грязное?

— Ну... чистое, я полагаю...

— Видишь? В этом всё дело.

Я чувствую себя немного странно, когда о людях говорят как о вещах, но когда тебя рассматривают как собственность — это и значит быть рабом. Поэтому я подумал, что, по крайней мере, я могу относиться к ним как к драгоценным вещам. Я знаю, что это просто софистика, но я хочу сделать то, что могу.

— Чистый раб с хорошим цветом лица и красивой одеждой вызывает чувство роскоши. Я подумал, что это оттолкнёт покупателей, которые хотят только чернорабочих.

— ...Бизнес зависит от продаж. Я не знаю, как прокомментировать ваше отношение.

— Как я уже говорил, я не создан для работорговли!

— В самом деле? Думаю, вы можете стать неожиданно хорошим работорговцем.

— Несколько секунд назад вы говорили совершенно иное!

— Просто размышления раба. Пожалуйста, не обращайте внимания, — шаловливо улыбнулась Сан. Чёрт, она определённо смеётся надо мной. — Если мои слова задевают вас, есть хлыст...

— Я не буду никого бить!

◇ ◇ ◇

Несколько дней спустя.

— Всё в порядке. Начнём с таблицы умножения на три. Начали!

— Трижды один — три. Трижды два — шесть. Трижды три — девять...

По моей команде рабы начали хором произносить таблицу умножения на три. Рядом с ними некоторые другие рабы тренировались писать мокрой кистью на кусочке доски. Бумага и чернила стоят дорого, поэтому мы учимся с этим. На самом деле я хотел использовать бумагу и чернила, но денег на них у меня нет. Пока я задумался...

— ...Что мы делаем в этот раз? — удивлённо глядя, сказала Сан, которая только что вернулась с моего поручения.

— Хм? Я хочу научить всех писать и вычислять.

— ...Зачем?

— Понимаете, я подумал... Инструменты, видите ли, более ценны, когда у них есть приложение с добавленной стоимостью, верно? И вот я подумал, а что для человека является подобным приложение? А, и этим~

Некоторые думают, что рабов следует использовать на износ до тех пор, пока они не сломаются. Это крайний аргумент, но верно, что рабы, которые могут выполнять только чёрную работу, не имеют других способов использования. Поэтому я подумал: а что если рабы будут уметь писать или вычислять? Сейчас, если образованный человек каким-то образом попал в рабство, он будет стоить дороже обычного раба, и у него есть более широкий круг применений, чем у тех, кто может выполнять только физическую работу. Он даже может стать помощником лавочника, или слугой, или секретарём благородного человека.

Вот почему я подумал, что будет лучше научить этих рабов писать и вычислять, но это неэффективно. Обучение занимает много времени, что в итоге увеличивает расходы на обслуживание. Кроме того, большинство из тех, кто приходят в магазин работорговцев, хотят рабочую силу, лишь немногим нужны образованные рабы. Будет бессмысленно обучать слишком много, чтобы они висели мёртвым грузом или были проданы как обычные рабы.

Но потом я подумал: всё это не имеет никакого отношения к моей ситуации. У меня нет намерения заниматься этим бизнесом. Будет достаточно, если я просто смогу продать этих людей лучшим покупателям, которых они смогут получить, даже если придётся потратить небольшие сбережения дедушки, которые он оставил.

— К счастью, дедушка дал мне правильное образование, так что я могу по крайней мере научить вас, ребята. Хотите присоединиться, Сан?

— ...Не нужно. Я родом из купеческой семьи, поэтому знаю письменность и арифметику.

Купеческая семья... и то, что она стала рабом, означает...

— Эм ... вы не возражаете, если я спрошу?

— Ничуть. Ничего особенного, просто обманутый купец должен был выплатить большой долг и потому был вынужден продать одну из своих дочерей, чтобы защитить свои семью и бизнес.

— «Ничего особенного», сказала она...

— Это обычная история. Такое несчастье... могло случиться с кем угодно.

Неважно, насколько благополучна страна, насколько хорошо правительство или как безопасно общество, враждебность людей не исчезнет просто так. Такие случаи не единичны, и это «могло случиться» произошло именно с ней, поэтому Сан холодно объяснила, как будто смирилась со своей судьбой.

— Раз уж у меня тоже есть навыки, мне помочь вам с обучением?

— ...Пожалуйста.

«Было бы здорово, сумей я дать Сан надежду, хотя для раба это может быть трудно», — подумал я, наблюдая, как Сан обучает молодых рабов.

◇ ◇ ◇

...После всего сказанного продажи рабов были... плохими. На самом деле, я не смог продать ни одного. Ха-ха-ха... Что происходит...

— Я думала, у нас есть клиенты, почему мы никого не продали? — спросила Сан. Ну да, некоторые были заинтересованы в покупке наших рабов. Однако... из того, что я подчерпнул из разговора с ними, я не смог никого им продать.

— ...Понимаете, я довольно уверен в своих глазах, и они видят людей насквозь.

— Значит, глаза хозяина Джинджера сказали, что эти люди безнадёжны?

— Все они считали рабов одноразовыми инструментами. Нельзя просто скрыть грязь в своём сердце, как бы вежливо они ни старались себя вести.

— Вот как...

— Я обещал, что каждый получит заслуживающего доверия покупателя. Я должен быть внимательным.

— ...Если вы продолжите так делать, вы сами рабом за долги не станете?

— Это будет неприятно... но дедушка вот что сказал о торговле: «Затишье пройдёт, течения внезапно изменятся. Так что держись и никогда не сдавайся, жди шанса и не упусти его, поймай его, когда он будет рядом».

Вот почему даже сейчас, в такие трудные времена, я жду своего шанса, и поэтому я не упущу его, когда он настанет.

— Знаете, это странно... С хозяином Джинджером кажется, что даже такая рабыня, как я, может получить надежду, — сказала Сан с мягкой улыбкой.

Всё будет в порядке, шанс появится. Просто продолжай верить и ждать.

И вот однажды, этот шанс внезапно пришёл.

◇ ◇ ◇

Однажды утром я, как обычно, пришёл открывать магазин, когда...

— Извините! У вас есть рабы, которые умеют писать и считать?

— Нам нужны как можно скорее! Просто назовите цену!

— Нам тоже! Если вам хочется чего-нибудь особенного, просто скажите!

Большая толпа пыталась пробиться в магазин. Все они выглядели как большие шишки. Некоторые из них были слугами своих хозяев, но многие дворяне и рыцари лично пришли за рабами. Мы с Сан были шокированы.

— Эм... Все наши рабы умеют читать и писать, а также выполнять вычисления...

— ПРАВДА?!

— Пожалуйста, продайте нам, отдам сколько угодно!

— Я первый пришёл! Мои земли нуждаются в них!

— П-пожалуйста, успокойтесь! Что здесь происходит?!

Пока Сан и остальные рабы готовили чай для всех покупателей, я попросил рассказать о ситуации. Похоже, всё началось с того, что молодой король изменил оценку для рейтингов дворян и рыцарей. Его Величество Сома Казуя принял престол, переданный ему бывшим королем Альбертом, победил мятежных герцогов, разгромил вторгшиеся войска Амидонии и даже ассимилировал их страну. Внутри страны он продолжает обретать союзников и низвергать противников, создавая для себя стабильный оплот власти.

Этот король внезапно вышел и сказал: «Отныне в метрике для оценки дворян и рыцарей в целях повышения или понижения в должности будет добавлена ​​способность управлять собственными землями. Приятного дня~!» (Хотя я не думаю, что он сказал это именно так). Самые большие проблемы возникли у тех, кто не заботился о своей территории, а поручил эту работу кому-то другому. Дворяне-чиновники приезжали в столицу, считая, что участие в политике — путь пробиться наверх, в то время как рыцари полагали, что путь вверх — это получение заслуг в битве. Поэтому, как только их управление территорией подверглось сомнению, они поспешно принялись искать лучших чиновников, которые могли работать на них.

Всех чиновников интересовали люди, которые умели читать, писать и заниматься вычислениями, но в наши дни редко встречались люди, которые могли делать и то, и другое. Для этого требуется обучение, и люди, получившие образование (или, вернее, люди, считающие образование необходимостью), ограничены верхними слоями общества. Торговцы обладают знаниями, но у них свой бизнес, и если они не получат выгоду больше текущей, то они не пойдут работать на дворян. Это означает, что существует действительно ограниченный круг людей, которых можно было бы нанять как управленцев.

Таким образом, люди из низших сословий, которые отчаянно занимались учёбой, надеясь, что когда-нибудь она пригодится, стали первыми нанятыми. Однако эти талантливые люди пошли на работу к могущественным дворянам и рыцарей, которые предлагали лучшую оплату. Наибольшие проблемы были у дворян и рыцарей низшего ранга: они хотели нанять чиновников, но не могли предложить стоящей зарплаты. Таким образом, их взоры упали на рабов. Рабы происходят из всех слоёв общества. Среди них должны быть те, которые умеют читать и писать или заниматься вычислениями, даже если они будут дороже обычных.

Думая таким образом, дворяне и рыцари бросились к работорговцам. Большие магазины вскоре распродали всех своих образованных рабов, поэтому покупатели обратились к маленьким и средним магазинам рабов. Так они оказались в моём магазине.

— Хм... хорошо, я понял ситуацию. У меня есть условия, соответствие которым я определю на интервью.

Таким образом, я поочередно брал интервью у каждого потенциального покупателя. Наибольшее внимание я уделял на то, как к рабу будут относиться после покупки, а не на предлагаемую цену. Некоторые дворяне сказали: «Мы хотим нанять их к себе, поэтому мы не против освобождения их из рабства», поэтому я выбирал их в первую очередь. Я избегал тех, кто казался мне недоброжелательным, и, насколько возможно, старался удерживать семьи вместе. Мать с маленьким ребенком была куплена женщиной-рыцарем, которая в слезах умоляла: «Я отпущу тебя из рабства! Бери с собой ребёнка, я не против! Пожалуйста, пожалуйста, пойдём со мной!»

Самым большим сюрпризом оказались сёстры. Молодой дворянин, которому они понравились, не только предоставил им свободу, но и попросил их обеих жениться на нём. Кажется, этот дворянин был родом из довольно большого дома.

— Разве вы искали не бюрократа или помощника?

— Да, но я был очарован их красотой и умом. В нашем доме много чего произошло, из-за чего мы не можем ни на ком жениться из других домов. И для Его Величества будет более обнадеживающе, если мы возьмём в жёны простолюдинку. Кроме того, учитывая мою новую должность, я не думаю, что какой-нибудь дворянин придёт и предложит руку своей дочери.

Этого дворянина звали Пилтори Сарацином, он был молодым главой довольно большого дома Сарацин. Он был пылким молодым человеком, а характер его был так же хорош, как и его внешность. Я задавался вопросом, почему такой джентльмен хочет раба, но, вероятно, это как-то связано с той ситуацией или должностью, о которых он упомянул.

— Эм, если это опасно, это немного...

— Не волнуйтесь. Если они согласятся быть моими жёнами, я жизнь отдам, чтобы защитить их. Они не умрут, по крайней мере, до тех пор, пока я жив!

— Ха-ха... Хорошо, давайте спросим, что они сами думают.

Я познакомил лорда Пилтори и сестёр друг с другом. Кажется, сёстры тоже полюбили этого молодого человека. Он красивый и добрый молодой человек, настоящая жемчужина. Что касается места его назначения, то это была Великая Империя Хаоса (похоже, ему поручили какие-то переговоры или что-то в этом роде). Это заставило сестёр слегка вздрогнуть, но всё же они решили пойти с ним. ...Ну, он, похоже, не был плохим человеком, и, если они согласны, то всё в порядке.

◇ ◇ ◇

Старшую сестру звали Анзу, а младшую — Шихо. История сестёр-рабынь, ставших жёнами дворянина, стала одной из двух главных историй о золушке вместе с историей «принцессы-волчицы» Томоэ. В этой истории Джинджер Камиль стал их крёстной феей. Кроме того, из-за его женоподобной внешности он был изображён женщиной, торгующей рабами. Сам Джинджер, услышав об этом, вздрогнул от стыда и закричал...

— Что ещё за женщина по имени Камиль! Я мужчина! МУЖЧИНА!

...или же нет.

◇ ◇ ◇

После этого я выставил много условий, касающихся обращения с рабами, но каждый день покупатели стекались ко мне, и через несколько дней единственным оставшимся рабом стала Сан. Причина, по которой осталась именно она, была в том, что она была моим помощником. Я не смог бы один справиться со всеми людьми, которые пришли за эти дни. Я рад, что она была рядом со мной. Конечно, было много людей, которые приходили за Сан и предлагали ей условия, не уступающие тем, которые получили Анзу и Шихо, но Сан сама отвергла их, сказав: «Я хочу остаться и помочь хозяину Джинджеру, пока все остальные не будут распроданы»

Меня её намерения устраивали. В один из дней, незадолго до открытия магазина я сидел на прилавке, глядя на Сан, которая готовила чай.

— Сан...

— Что случилось, хозяин Джинджер?

— ...Ух​​... Ничего

— ?

Сан, которая работала и в тени, и на солнце ради меня. Не могло такого быть, что я не думал о ней. К счастью, у меня осталось немного денег, когда я продал всех рабов. Я подумал, что мог бы дать Сан свободу, и мы могли бы вместе начать новый бизнес.

«...Но для Сан может найтись лучший хозяин. Нет никакой гарантии, что новый бизнес, который я начну, будет успешным, поэтому, может быть, Сан будет лучше...»

Пока я пребывал в глубоких раздумьях, дверь, на которой должна была висеть табличка «закрыто», была грубо открыта. «Что происходит?» — подумал я, и тогда в магазин вошёл молодой человек.

— Пожалуйста, не могли бы вы продать этого раба?

Человек был одет как иностранный путешественник. На его голове была коническая шляпа и походный плащ... Исходя из этого, он, кажется, родом с Островов Девятиглавого Дракона.

— Эм, мы ещё не открылись...

— О, прошу меня извинить. Я был очарован вашей рабыней из мистических енотов и не смог ничего с собой поделать. Не могли бы вы продать её мне? Конечно, я готов заплатить больше, чем вы попросите за неё. Я даже дам ей свободу после этого.

— О какой сумме мы говорим?

— Сан?!

Сан начала самостоятельно вести переговоры. Она улыбнулась мне.

— Хозяин Джинджер так много сделал для нас, рабов. Теперь я осталась одна. Как последнее моё услужение, я хочу, чтобы вы продали меня по максимально высокой цене, а дополнительные деньги станут капиталом, с которым вы сможете начать новый бизнес, хозяин.

— Подождите, о чём вы говорите!

Сан... всё это время думала об этом? Молодой иностранец с глухим стуком положил на стол небольшую сумку.

— В этой сумке — десять больших золотых и пятьдесят золотых монет. Этого будет достаточно?

Десять больших золотых и пятьдесят золотых... миллион горудо?! Средний раб стоит от ста до двухсот горудо, а он предложил такую огромную сумму?! ...Это странно. Его действия говорят, что он богатый человек, который решает проблемы деньгами, но сам он не вызывал таких мыслей. С другой стороны, он не выглядит так, будто он влюбился в Сан, как это было с лордом Пилтори и сёстрами. Скорее... его внимание было приковано ко мне.

— Это будет достаточно.

— Перестань самостоятельно вести переговоры! — Я встал, взял сумку и сунул её обратно юноше. — Прошу прощения, но она не продаётся. Я хотел, чтобы она работала на меня, когда я начну новый бизнес.

— Хозяин Джинджер...

— Извините, Сан. Возможно, вы были бы счастливее, если бы я продал вас этому человеку. Он выглядит достаточно сильным.

Но я не мог. Я начал чувствовать, что... Сан уводили у меня. Именно поэтому я почувствовал, что не хочу потерять её.

— Но из-за своего эгоизма я отказываюсь расстаться с вами.

— Хозяин Джинджер... сказал что-то настолько смелое... — сказала Сан. Затем она подошла ко мне и поклонилась. — Пожалуйста, позвольте мне... остаться с вами, хозяин Джинджер...

— Да, конечно.

Я мягко заключил Сан в свои объятия. Через некоторое время мы наконец вспомнили о позабытом иностранце. Он выглядел смущённым и криво улыбался. Я отпустил Сан и поклонился ему.

— Я, я прошу прощения!

— Нет, ничего... Мне тоже жаль. Я подумал, что постараюсь сделать это как тест, но я и подумать не мог, что попаду в историю любви, подобную этой.

Тест? Значит, я не ошибся, когда подумал, что меня тщательно изучают? Затем из-за спины молодого человека появилась симпатичная девочка и вошла в магазин.

— Видишь? Он интересный парень, как и Себастьян, да?

— Определённо. В мире столько разных людей, и кто-то подобный оказался в таком месте. Вот почему я никогда не перестаю искать людей.

Молодой человек снял свою шляпу. Я видел его лицо... по Вещательной Сети!!

— В-ваше Величество?!

Этот парень — молодой король этой страны, Его Величество Сома Казуя, а рядом с ним — молодая принцесса Амидонии, принцесса Ророа, о чьей помолвке с Его Величеством объявили в эфире на днях! Мы с Сан поспешно упали на колени, но Его Величество остановил нас, сказав: «Не нужно этого!»

— В конце концов, меня здесь не должно быть. Не нужно вести себя так формально. Ха... «меня здесь не должно быть». Всегда хотел сказать эту фразу.

— Э-э, Ваше Величество... Что вы тут делаете?.. — спросил я, до сих пор не собравшись с мыслями. Его Величество усмехнулся.

— Я слышал о вашей репутации. Вы дали своим рабам образование и продали их, чтобы у них были лучшие условия, не так ли? Работорговцы столицы теперь копируют то, что вы сделали, и начали обучать своих рабов.

— Д-да...

— ...Вы, кажется, не понимаете, насколько велики последствия того, что вы сделали.

Его Величество кивнул, словно говоря: «Что ж, такие люди тоже хороши».

— Обучая социально незащищённых, вы улучшили их положение. В результате рабы получили свободу. Это то, чего мы с леди Марией, находясь на вершине, не смогли бы сделать, даже если бы захотели, а тебе, человеку из низов, удалось это осуществить.

— Нет... я только... отчаянно пытался защитить близких мне людей...

— И человек, которому удалось это сделать — именно то, чего я хотел.

Затем Его Величество положил обе руки на прилавок.

— Сейчас я собираюсь национализировать работорговлю внутри страны. Работорговцы станут государственными служащими, и я установлю надлежащие экзамены. Это упростит управление. Кроме того, я хочу создать профессиональную подготовку, во время которой рабов будут обучать различным навыкам, чтобы они не были простыми чернорабочими. В то же время я хочу создать центр трудоустройства, чтобы люди не продавали себя в рабство.

— Это...

— Именно. Страна теперь будет делать то, что сделали вы.

Это удивительно! Это означает, что многие люди, такие как Сан, будут спасены. Затем Его Величество протянул мне руку.

— И я хочу назначить вас первым начальником в офисе профессиональной подготовки.

— М-меня?!

— Да, вас, которые придумал и фактически осуществил это. Вы будете самым подходящим человеком для этого. Сумка, которую я дал вам ранее — ваш резервный фонд. С ним вы сможете освободить эту девушку. Как думаете, справитесь с этой работой?

Я посмотрел на Сан. Она кивнула с улыбкой на лице, и слова пришли ко мне на ум:

«Затишье пройдёт, течения внезапно изменятся. Так что держись и никогда не сдавайся, жди шанса и не упусти его, поймай его, когда он будет рядом»

...Да, всё верно. Сан, дедушка. Вот этот шанс. Я кивнул Сан и взял руку, протянутую Его Величеством.

— Я справлюсь! Ваше Величество, позвольте мне сделать это!