Часть 3

— Фу-ух... Всё сказано и сделано, твоё выражение лица куда более боевое, чем прошлой ночью. Но этого недостаточно. Ещё как недостаточно, — неожиданно заявила Афина.

И хотя она была в форме маленькой девочки, её нахмуренное лицо явно принадлежало горделивой королеве.

— Как твоему выражению лица, так и твоему сердцу не хватает решительности воина, готового умереть на поле боя. В качестве воина-богоубийцы ты смешон.

— Помолчи лучше. Нечего применять своё мышление из Железного века к людям современности! — возразил Годо в ответ богине, стоявшей внизу на дороге.

Это непреодолимая культурная пропасть. Если с такой позиции на всё смотреть, то сразу становится понятна причина, по которой у Годо с Афиной никогда не будет хорошего взаимопонимания.

— И всё равно я поверить не могу, что ты аж до такого дошла. Когда ты доставляешь людям проблемы, я не стану оставаться в стороне. И сделаю всё, что могу, чтобы выгнать тебя из этой страны.

— Даже несмотря на подобные слова, этого всё равно мало.

Богиня и богоубийца. Пропасть между ними была слишком широкой.

Афина смотрела на Годо со стороны дороги. Годо смотрел на Афину с обзорной площадки.

— Выгнать? Глупец! Почему ты не способен пользоваться такими словами, как «убить» и «стереть с лица земли»?! В сложившемся бедственном положении, разве не обрёл ты решительности воина?!

— У меня свои методы ведения дел! Будь ты хоть королева, хоть богиня — у тебя нет права жаловаться!

Физическое расстояние между ними не играло никакой роли.

У них существовало обоюдное согласие. И разделяла их дистанция, известная как «Иссоку-итто-но-май»[✱]Средняя дистанция, на которой эффективный удар наносится с одним шагом вперёд. — битва могла начаться в любой момент посредством всего лишь одного шага вперёд. Таково сложившееся положение.

Годо подал девушкам знак, приказывая не высовываться.

Лилиана, Юри и Эна тут же подчинились и отступили вглубь обзорной площадки, готовясь к изменениям ситуации на поле боя. Это была миссия, которую им поручили.

— Силой, благодаря которой я орудую словами заклинания, пусть же явится справедливость мира!

— Обладатели затянувшихся жизней, всецело прекратите любую активность! Здесь вы и будете истреблены!

Одновременно произнося слова заклинаний, Годо использовал воплощение «Воина», а Афина высвободила божественную силу окаменения.

— Холодный могильный камень, что радует глаз. Таково будет дарованное благословение богини!

Песнь змеиной богини вызывала временную смерь.

Изменения начались снизу, из-под её ног. Она стояла на дорожном покрытии из толстого бетона.

Но созданная человеком дорога мгновенно изменила внешний вид, превратившись в каменистую плоскость из естественного серого камня, соответственно. И не только это — даже океан был обращён в камень.

Все волны на поверхности вод, окружавших искусственный остров Умитохару, застыли в камне.

Жидкая морская вода превратилась в твёрдый камень. Афина сделала каменной всю воду в радиусе двух или трёх километров вокруг себя.

— Отныне же, спи. Просто ожидай пробуждения после сна. Но я запру всё в вечном сне!

Что за бред! Это значит, что поражение неприемлемо!

Годо начал читать слова заклинания «Меча». Чтобы создать клинок знаний, способный уничтожить божественность Афины.

— Как тот, кто удерживает любую и каждую победу, я сильнейший из сильнейших. Я сокрушу всех врагов, стоящих у меня на пути!

Годо стоял на обзорной площадке Умитохару.

Оружие для убийства бога начало появляться у него над головой в форме сфер из света.

Эти сферы были подобны тысяче звёзд в ночном небе. Одна за другой яркие световые точки рубили божественную силу Афины, унося её часть.

— Я истреблю всех злодеев!

Сначала Годо использовал слова заклинания «Меча», чтобы окружить весь остров Умитохару.

В данный момент эта область парковки и отдыха являлась кораблём, терпящим бедствие посреди каменного моря. Наверное, сотни людей так и не смогли найти укрытие внутри данного корабля. Включая самого Годо, Юри, Лилиану и Эну. Более того, довольно значительное количество машин при этом оказалось поймано на полпути к Кисарадзу.

«Пагубный взгляд» Афины не позволил им достичь конечной точки пути.

Годо управлял «Мечом» с непоколебимой силой воли. Божественная сила обращения в камень посредством взгляда, начала получать рубящие, колющие, пронзающие и отсекающие удары клинками света, которые окружали Умитохару.

Вот уж где воистину непробиваемая, словно скала, защита. «Меч» Годо превратил искусственный остров в крепость.

— Хо-хо-хо, ты слишком беспечен, Кусанаги Годо.

Афина заулыбалась.

Её губы сложились в дразнящую усмешку, полную издёвки.

— Твой «Меч»... разящий богов клинок Веретрагны. Однажды я его уже видела. Ты полагаешь, что, зная, чему придётся в очередной раз противостоять, я не подготовила контрмеры?!

— Что ты сказала?!.

— Хо-хо-хо. Ты же должен знать греческие легенды о моей «Эгиде». Зарубив Медузу, Персей предложил её голову в качестве подарка богине Афине. И Афина разместила эту голову на своём щите, который и стал той самой «Эгидой».

Годо вспомнил скульптуру Афины.

Созданные в Греции скульптуры часто изображали богиню вместе со щитом. И на этом щите имелась гравировка, похожая на змееволосую голову Медузы. Согласно легендам это защищало Афину — магическая сила гравировки превращала всё в камень.

— И ради того, чтобы противостоять твоему «Мечу», я сымитировала классическую историю об «Эгиде». К тому же, Медуза было одним из моих имён. Заполучив себе Горгонейон множество моих имён смогло снова воссоединиться.

И тут Годо увидел...

Позади Афины появилась ещё одна Афина.

Раньше он её уже видел. Богиня с повзрослевшей подростковой внешностью.

Маленькая девочка Афина. И повзрослевшая Афина в виде восемнадцатилетней девушки.

Обе богини одновременно явились во всём своём великолепии!

— Только сейчас богини разъединились снова.

— А именно, Афина и Медуза. Медуза и Афина. Кусанаги Годо, ты уничтожил божественную силу Афины, но что ты будешь делать с Медузой?

Негромкие слова двух богинь звучали в идеальном унисоне.

«Только не это!» — Годо инстинктивно почувствовал, что произойдёт дальше.

В прошлом он такое и с самим собой проделывал. Изменял цель «Меча» во время битвы. Стратегия богини являлась контрударом против его атаки. Афина специально разделила свои божественные сущности!

— Одна Афина, богиня, что представляет тьму. Владычица Загробного мира, Королева ночи.

— Одна Медуза, богиня, что благословляет землю. Владычица Каменных покоев, Королева земли.

— Посему, покорно прими благословение, даруемое богиней. Будь добр, обратись в хладный труп и сгинь в Загробном мире.

— Посему, покорно прими благословение, даруемое богиней. Будь добр, обратись в хладную статую и стань пеплом и пылью.

Умитохару атаковали слова заклинаний двух богинь.

«Смерть» Афины. Проклятие смерти с косой, которое вело всех в загробную жизнь.

Использование столь отвратительной силы крайне разъярило Годо. Необходимо найти способ разобраться с этим. Ускорив «Меч» он подчистую уничтожил пульсацию «Смерти».

Однако бедственный взгляд «Окаменения» Медузы уничтожить не выйдет. Способ защиты отсутствует, парировать нечем!

Вся внутренняя часть и постройки Умитохару прямо внизу были полностью превращены в камень.

Кусанаги Годо не собирался уступать этому окаменению. Хоть это и была божественная сила, пока он использует мощь, текущую внутри него, тело Чемпиона способно сопротивляться.

Но как насчёт остального?

Среди всего имеющегося были и другие живые существа, машины, техника, растения, а также его соратницы.

Они сопротивляться никак не могли.

— Мария! Лилиана! Сэйшууин! — крикнул Годо.

И кричал он изо всех сил. Однако прямо у него на глазах Юри превратилась в прекрасную каменную статую.

Лилиана тоже обратилась в каменную скульптуру, похожую на фею.

Но было и одно единственное исключение.

— Твоё Величество, пожалуйста! Его — чтобы Эна могла использовать его в качестве своей силы!

Стоило девушке начать превращаться в камень, как Эна крикнула и протянула к нему руку.

К Годо. В попытке получить то, что было у Годо — своего партнёра.

— Прошу, Амэ-но муракумо! Защити Сэйшууин! — Годо отдал приказ божественному мечу, пребывавшему в его руке.

Чтобы тот, во что бы то ни стало, успел к ней вовремя.

Меч длиной в один метр появился в руке Эны. Его клинок был чёрен, подобно самой чёрной ночи. Божественный Амэ-но муракумо-но цуруги в форме меча.

В качестве партнёра Годо, меч был доверен другому партнёру Годо.

Божественная одержимость — принятие своим телом божественной мощи, сильнейшая способность, которую может использовать лишь Эна.

— Я буду орудовать этим божественным клинком, словно ветер! Моё тело станет единым целым с божественным металлом разрушения!

Мгновенно превратившись в сверхчеловеческое существо, химе-мико взмахнула Амэ-но муракумо-но цуруги.

Непроглядно чёрное лезвие клинка перехватило импульс окаменения Медузы, поглотив его силу и, тем самым, защитив владельца.

— Проклятье, на других это не действует!

— О, а ты выглядишь куда более воодушевлённым, чем до этого, Кусанаги Годо!

Прекрасная богиня наступала на Годо, пока он скрежетал зубами. Прямо с дороги далеко внизу она совершила огромный прыжок и взлетела, подобно птице, добравшись до обзорной площадки одним скачком.

— Твои отважные глаза пылают яростью и жаждой мщения. Теперь ты воистину воин!

Афина и Медуза снова стали одним целым.

Маленькая девочка и девушка-подросток слились в одну девушку восемнадцати-девятнадцати лет.

Грубо атакуя Годо в таком виде, она постоянно наносила удары рукой. И эта хрупкая рука Афины была смертельно опасна, словно копьё рыцаря смерти.

— Гха-а! — закричал Годо, когда бок его живота был рассечён.

Плоть вскрыта, внутренности разорваны, кровь рекой. Как при ранах от режущих ударов клинкового оружия.

Против такой формы богини «Меч» больше не эффективен. Годо тут же переключился на воплощение «Верблюда», контратакуя Афину взмахом ноги!

— Хо-хо-хо. Очень хорошо, моя кровь вскипела и продолжает неистребимо пылать!

Когда Афина отпрыгнула, чтобы увернуться от удара ногой, на её лице была бесстрашная и ужасающая улыбка.

Годо уставился на это прекрасное лицо с непередаваемой яростью.