Глава 4. Всадник без головы

После того как весь его эскадрон был уничтожен, он скрылся от погони в руинах города. Уже темнело, и на улице повалил снег.

Выбрав для укрытия заброшенную библиотеку, Шин дал себе немного вздремнуть, прислонившись к испещрённому мелкими царапинами корпусу джаггернаута — они появились за год его службы. Нужно было дождаться рассвета.

Маленькому 12-летнему мальчику холодная зимняя ночь нипочём. Стены библиотеки оказались толстыми и совершенно невредимыми, и Шин забрался в самое дальнее, лишённое окон помещение архива, где теперь кутался в толстое одеяло. Машины Легиона какое-то время прочёсывали руины, но вскоре начали отступать, чтобы не оказаться в снежной ловушке без энергии. На рассвете можно будет безопасно добраться до базы. Правда, Шину казалось, что до этого его должен найти падальщик, которому он дал имя — Файд. Тот следовал за ним ещё со времен прошлого эскадрона — чем объяснялась эта странная привязанность, Шин сказать не мог.

Ему вдруг послышался звук собственного имени, и он резко открыл глаза.

Это не было похоже на голоса призраков, которые начинали звучать после смерти. Это был даже не столько звук, сколько чувство. Он не испытывал его уже довольно давно.

Шин вышел наружу словно под гипнозом.

На улице стояла снежная завеса, и чугунные и пепельно-каменные руины стали практически белыми. Бесчисленные снежинки беззвучно кружились в воздухе и всё падали и падали, превращаясь в сугробы и перекрашивая в свой цвет всё кругом: город, руины и даже саму ночную тьму. Это тихое снежное буйство было настолько прекрасным, что, казалось, могло очистить даже душу.

Он двинулся по утопающей в снегу и обломках городской улице, ведущей к центральной площади.

На дальней стороне площади показалась беспощадно разрушенная церковь с двумя колокольнями. Перед ней в снежной дымке чернели останки чего-то огромного.

Это был джаггернаут, похожий на развалившийся на ходу скелет.

Фонарь кабины был оторван. На помятом корпусе ещё можно было различить выцветшее изображение безголового всадника-скелета.

Шин подошёл к джаггернауту, то и дело проваливаясь в снег, и заглянул в кабину.

— ...Брат…

Если бы у него спросили, как он узнал, что это джаггернаут его брата, он бы не смог ответить. Просто знал, без какой-либо причины. Это был свершившийся факт.

В кабине, как в заваленной снегом темнице, лежал его брат. Он уже ничего не мог сказать Шину: у обнажившегося до костей тела не хватало головы.